К тому времени когда она доберется домой, Тимми уже будет спать; они с Эрин обменяются дневными новостями, и та пойдет к себе в комнату почитать перед сном или предаться собственным мыслям, а Кен вернется в свое холостяцкое жилище, да сказать правду, он никогда не был особенно разговорчив с ней. Вот так на протяжении всех ночей с тех пор, как два года назад умер Хенк, она была одинока, совершенно одинока.
Автомобиль быстро ехал по знакомой дороге, и Мег едва касалась рулевого колеса, предоставляя «бьюику» бежать вперед, словно он был надежной лошадью из тех, которых Хенк всегда давал ей и детям. Неожиданно к горлу подступил комок, и она с трудом проглотила его.
В пятьдесят шесть она не стала моложе, но если даже она доживет до ста, она никогда не забудет ни ту, другую лошадь, ни тот день, ни выражение лица Денни.
Из трех ее сыновей с ней по-настоящему остался только один, но и он был очень далек от нее, и Мег думала, что знает, почему. Кен любил Эрин, а та, казалось, этого не замечала – быть может, так и лучше. По мнению Мег, Эрин и Денни принадлежали друг другу, но если бы они в конце концов развелись и Кен добился бы своего, она считала, что от этого целостность семьи не нарушилась бы. Однако Кен наверняка захочет продать ранчо и перевезти их всех в Диллон, и вот тогда она будет действительно одинока. Как сможет она выжить в какой-то квартире, не слишком далеко, но и не слишком близко от новой семьи Кена? Она не сможет каждый день видеть Тимми, не прилагая к этому особых усилий, не будет сидеть за столом с людьми, которых любит, а среди глубокой ночи не услышит ничего, кроме тишины.
Мег уже видела свет в доме, в том единственном доме, который был у нее за всю ее взрослую жизнь. В этот дом они с Хенком приехали молодоженами, а потом унаследовали его от отца Хенка, к которому он, в свою очередь, перешел от его отца, и Мег даже подумать не могла о том, чтобы продать ранчо, несмотря на все связанные с ним печальные воспоминания.
С каждым оборотом колеса отдаленные огоньки становились все ближе и вносили все больше умиротворения в душу Мег. За прошедшую зиму гравий истерся, отметила Мег; она все собиралась узнать у Кена, сколько понадобится грузовиков, чтобы заново засыпать полмили частной дороги, потому что сама в этом не разбиралась. Мег могла испечь самые чудесные пироги во всем штате Монтана, приласкать больного ребенка, успокоить расстроенного человека, при необходимости украсить дом на сущие гроши, но практически ничего не знала о том, чем все эти годы занимался Хенк, чтобы все шло как надо. В этом отношении женщины ее времени полностью полагались на мужчину и вели только домашнее хозяйство.
Она почти готова была благодарить Бога за то, что перед смертью Хенк продал практически все, кроме пятнадцати акров земли, чтобы не разориться после резкого падения цен на скотоводческом рынке, когда потерял чуть ли не все свое состояние. Хенк очень расстроился, когда Денни уехал из дома, хотя был сердит на него еще задолго до этого. Затем еще сильнее огорчился, когда Кен устранился и перестал заниматься ранчо, но никогда полностью не сдавался, несмотря на то что последние годы принесли полное разорение. Сейчас все, что у нее было, – это ее доля земли, дом, жалкие крохи по страховке Хенка, социальное пособие и то, что давали Эрин и Кен, плюс деньги за ее уроки игры на фортепиано. Но вскоре у нее отберут право что-либо решать.
Огоньки мерцали все ближе, и с обычным чувством радости и благодарности за свое счастье она направила «бьюик» к дому по плавной дуге, этому остатку длинного шоссе, ведущего к заброшенным теперь конюшням и другим надворным строениям, неиспользуемым коралям и пустым пастбищам для скота. И их она тоже потеряет, как Хенка, которого любила, хотя Эрин отзывалась о нем как о человеке добром, но с тяжелым характером – как у Денни. Мег считала, что у каждого есть свои недостатки, свои слабые места, но пока достоинства преобладают над слабостями…
Заметив в аллее незнакомый автомобиль, Мег притормозила, и, несмотря на теплый вечер, у нее по спине поползли мурашки. Она старалась не показывать, как подействовал на нее вчерашний несчастный случай с Тимми, она гнала прочь от себя воспоминания о другой совершенно жуткой трагедии, которая снова и снова заставляла ее страдать. Неужели у него какое-то осложнение?
