– Хм-хм. – Ида подплыла к своей подопечной, чтобы помочь ей снять плащ с худеньких плеч. Она пришла к козочке по делу такому важному, что его не стоило откладывать в сторону ради предостережения, на которое та едва ли обратит внимание. – Твои волосы в беспорядке. Иди сюда, дай я приберу их.
Элизия поняла, что Ида собирается с ней поболтать, и не видела другого выхода, как подчиниться. Кроме того, ей было любопытно, о чем пойдет речь. Стараясь скрыть хромоту, она прошла по комнате и уселась на треногую табуретку возле сундука, на котором стояла корзинка с гребнями, различными ленточками и двумя тонкой работы венками – серебряным и золотым. Элизия обрадовалась возможности дать отдых ноющей лодыжке и отдалась на милость ловких пальцев, быстро распустивших косу, которую она так и не научилась заплетать. Ида не спеша принялась перебирать тяжелые пряди блестящих волос. В эти молчаливые минуты, которые, казалось, тянулись целую вечность, Ида пыталась безуспешно придумать, как осторожно приступить к разговору, ради которого пришла. Поняв, что другого выхода нет, она сделала глубокий вздох и пошла напролом.
– После вчерашней встречи лорда Марка со старейшинами у меня был с ним долгий разговор.
Эта любопытная новость о разговоре двух людей, у которых так мало общего, вызвала у Элизии один-единственный вопрос:
– Зачем?
Ида удивилась. Ее обескуражил такой поворот, она даже обрадовалась, что стоит за спиной Элизии и девушка не видит, как волнение на ее лице сменилось отчаянием. Она не была готова отвечать на прямой вопрос. Ведь такой же прямой ответ неминуемо должен был бы привести к разговору о делах, о которых она предпочитала помалкивать.
– Зачем я с ним говорила, не так важно. Гораздо важнее, что он сказал, – в конце концов выдавила Ида.
Темные брови слегка сошлись над карими глазами. Элизия с недовольством заподозрила, что точно знает, о чем идет речь. Ей хотелось обсуждать этот вопрос не больше тех, что она напрасно пыталась разрешить во время утренней прогулки, а потому Элизия отказалась спросить у Иды то, что той явно хотелось услышать.
Расстроившись, что все ее попытки исподволь завести разговор провалились, Ида решительно произнесла фразу, ради которой пришла:
– Лорд Марк говорит, что если бы Джейми вернулся в замок, он принял бы во внимание благородные намерения мальчика, вынося ему приговор.
Элизия чуть было не затрясла головой, но Ида удерживала ее волосы как никогда крепко.
– И ты поверила ему?
Ида закончила заплетать косу и, обойдя табуретку, встала перед Элизией.
– Мое сердце хочет верить, – прозвучало как материнская молитва.
Элизия понимающе кивнула. Она тоже хотела верить, что ее друг сможет вновь обрести свободу и безопасность. Но…
– Этот человек и мне говорил то же самое, но я не убеждена, что он достоин нашего доверия, по крайней мере не настолько, чтобы рисковать жизнью Джейми, полагаясь на его мимоходом брошенное замечание.
Ида сцепила руки, лицо ее сильно побледнело. Элизия права. И ей самой бы следовало предвидеть эту опасность.
– А теперь я должна торопиться в большой зал, – почти с вызовом заявила Элизия. – Лорд Марк, – девушка с ненавистью произнесла титул этого человека, едва цедя сквозь зубы, – ждет, что я разделю с ним трапезу. А после он собирается отвезти меня осмотреть окрестности.
Ида испытала изумление и не скрывала этого. Она впервые слышала о поездке, и теперь настала ее очередь поинтересоваться:
– Зачем?
Элизия плотно сжала губы, в ее глазах запылали золотые огоньки.
– Он считает, я слишком мало заботилась о людях Рокстона, и хочет показать мне, как плохо обращался с ними Данстан, действуя от моего имени.
«Наверное, – говорила себе Элизия, пытаясь не хромать, пока спускалась со ступенек крыльца во двор замка, – мне следует быть благодарной, раз злодей не выбранил меня за то, что я провалялась в постели и не спустилась к завтраку». Но она отчего-то не испытывала ни малейшей благодарности! Марк насмешливо улыбнулся, глядя, как темноволосая красавица в вишневом платье и черной накидке появилась из-за угла почти маршируя и направилась к деревянной конюшне, пристроенной к высокой каменной стене, ограждавшей двор. Элизия намеренно держалась на шаг впереди, и Марк не возражал. Они только что разделили трапезу, прошедшую почти в полном молчании, но Марк понял, что девушка в это время раздувает огонь гнева, направленного против него и предложенного им плана. Ее матовые щеки, горя от возмущения, стали почти одного цвета с платьем. В целом она являла собой прелестное зрелище. Тот факт, что девушка, безусловно, не рассчитывала на такую реакцию с его стороны, еще больше усиливал благодушный настрой Марка.
