П. Андрианов писал в работе «Петр и Полтава», изданной к 200-летнему юбилею битвы:
«Этой великой победой начинался для нашей Родины новый исторический период существования.
Решена была судьба тех завоеваний на Балтийском побережье, которые открывали нам водные пути на запад. В борьбе между Россией и Швецией, в день Полтавской битвы произошел тот перелом, вслед за которым первая должна была расширяться и возвеличиваться за счет второй. Здесь, на поляне, окаймленной лесами, зародилась Россия, как великая европейская держава, здесь же начала существование другая Швеция: скромное второстепенное королевство, пришедшее на смену могущественной и грозной властительницы Севера.
Полтавская победа закрепила на вечные времена за Россией и южные ее пределы. Улеглись волнения Украины. Население Малой России, проливавшее кровь за светлое общерусское дело, отстаивавшее Полтаву вместе с московскими воинами, отныне стало сливаться в один прочный нераздельный организм с Великой Русью. Сердце Украины – Полтава являлась несокрушимым оплотом великого общегосударственного дела.
Полтавская битва ввела Россию в семью великих держав, призванных управлять человечеством. Государства Западной Европы расступились и дали почетное место великому русскому народу. С нескрываемым изумлением созерцали они могучий рост молодой Империи, ещё так недавно почти неизвестной среди просвещенных европейский народов. Для всех стало ясно, что отныне великая северная держава станет оказывать сильное влияние на судьбу Европы.
В Полтавской победе царь Петр нашел радостное удовлетворение за все понесенные им тяжелые труды. Эта победа показала, что царь ведет свою державу по верному пути. До полтавской победы многочисленные враги царя говорили, что вводимые новшества погубят Московское царство, что затеянная им война принесет русскому народу неисчислимые бедствия. Как посрамлены были теперь эти враги, когда в блестящей победе неутомимый венценосный труженик показал русскому народу плоды неустанных трудов своих. Как прах рассеялась клевета, как дым исчезло недоверие. Русский народ сознал значение преобразований, вводимых в стране царем, и теперь за ним, за его сподвижниками, неудержимой лавиной, покатилась вперед навстречу просвещению и культуре масса русского народа.»
Все Европа признала Петра великим полководцем. Маршал Мариц Саксонский писал, – «Вот каким образом, благодаря искусным мерам, можно заставить счастье склониться в свою сторону.»
Военный советник Людвига XIV француз Роканкур отмечал:
«Сделанные Петром распоряжения не были ли предупреждением и уроком для других армий? Следует отметить в Полтавском сражении новую тактическую фортификационную комбинацию, которая была реальным прогрессом. Петр, отстранив рутину, которая с древних времен принуждала армии оставаться неподвижными за ретраншементами в длинных линиях, прикрыл фронт своей пехоты редутами. Этим именно способом, до тех пор пока не употреблявшимся, хотя одинаково удобным для наступления и обороны, должна была быть уничтожена вся армия авантюриста Карла XII.»
Российский историк К. Медем писал в середине XIX века в работе «Петр Великий, как основатель армии и военного искусства в России»:
«В знаменитом Полтавском сражении все распоряжения Петра носят отпечаток военного гения: искусное отступление кавалерии, которая навела неприятеля на наши батареи, выбор момента для отправления Меншикова против Росса, мысль выйти из лагеря навстречу противника. Но и войска наши явились в этом бое уже вполне достойными такого полководца. Они исполняли все поевеления царя не только с искусством, но даже с токою быстротою и с таким блестящим успехо, что главная шведская армия, знаменитая своим устройством и своими подвигами, была совершенно поражена одной первой линией наших войск, без помощи второй. Сражение это докало явно, что царь, умными мерами своими по частям совершенствования войск, достиг вполне цели, и что армия Русская, по внутреннему достоинству, стала уже наряду с лучшими европейскими войсками.»
Европейские полководцы начали изучать военное искусство Петра сразу же после Полтавской битвы. Мариц Саксонский в труде «Mes Reveries» писал о редутах:
