Положение духовного сословия в церковной публицистике середины XIX века - страница 17

Для историка жанр публицистики является непростым источником по причине того, что публицисты, используя исторический материал, личные опыт и наблюдения, опыт родственников, коллег и респондентов, подают собранный материал с целью сформировать общественное мнение подобное тому, которого придерживается сам публицист. В связи с этим, прежде чем рассматривать данные церковно-общественной публицистики середины XIX в. как исторического источника, необходимо тщательно изучить биографии и мировоззрение главных ее представителей, с обязательным привлечением архивных материалов и личной переписки. Только такой подход может минимизировать количество ошибок исследователя при изучении, анализе и систематизации данных из столь важного, но в тоже время весьма субъективного исторического источника.

Изучение истории возникновения и развития такого жанра, как церковно-общественная публицистика середины XIX в., необходимо начать с личности свящ. Иоанна Белюстина[123]. Именно Белюстин задал тон продолжавшейся несколько лет полемике вокруг духовного сословия. Однако, что побудило сельского, а позднее священника уездного городка столь смело высказываться на запрещенные для публичного обсуждения в Церкви темы и восстать против иерархии, а также насколько беспристрастно он представляет окружающую его церковную действительность, предстоит только выяснить. Личность Белюстина слишком сложна и неоднозначна. Несмотря на то, что его жизни и трудам посвящен целый ряд научных публикаций[124], необходимо еще раз охарактеризовать его деятельность, и в первую очередь не как деятельность публициста, а как священника-публициста, в чем есть принципиальная разница. По нашему мнению, характеризуя личность Белюстина, необходимо осознать, что священство это не временный атрибут, не специальность и даже не профессия – это образ жизни, поведения, мышления и мироощущения, который неразрывно связан с догматическим и каноническим сознанием пастыря. Сам факт принятия священства нельзя сравнивать со «вступлением в должность», так как церковное воспитание и духовное образование, а после и священническая хиротония формируют в человеке определенное сознание. Ввиду вышесказанного, прежде чем приступать непосредственно к трудам Белюстина-публициста, крайне необходимо охарактеризовать его именно как священника, а не просто как какого-нибудь чиновника ведомства по делам православного исповедания.

Белюстин родился в г. Старица 10 января 1819 г. и был первенцем в многодетной священнической семье. В 1827 г. он поступает в Старицкое духовное училище, а в 1833 г. – в Тверскую духовную семинарию. Учеба в семинарии дается ему легко за счет начального образования, которое он получил в семье стараниями своего отца священника С. И. Белюстина. И. С. Белюстин рано усвоил любовь к чтению и рассуждению о прочитанном, его не занимало общение со сверстниками, которое могло быть заменено книгами. Кроме того, с семинарской скамьи Белюстин начал критиковать церковную действительность, которая казалась ему ненормальной. Уже в юношестве исключительная роль монашества в церковной иерархии и процессе духовного образования казалась ему негативной. Не довольствовался он и состоянием современной богословской науки[125]. Для характеристики будущего священника важно отметить, что молодой Белюстин, небезуспешно осваивая семинарский курс и получая похвалы от ректора и ряда профессоров, по всей видимости готовил себя к исключительной роли в жизни Церкви, желая получать награды и признание за свой ум и старание.

По окончании в 1839 г. семинарского курса по первому разряду Белюстину, с его амбициями и самооценкой, правильнее всего было бы поступить в академию, однако этого не происходит, чему есть несколько объяснений. Сам священник объясняет это своим благородством по отношению к сосватанной ему невесте, а также желанием лично, на собственной практике изучить быт сельского духовенства[126]. После получения аттестата, будучи уже сосватанным невесте из священнической семьи Морошкиных, Белюстин оказался перед непростым выбором. Он описывает душевные терзания при выборе между наукой, карьерой, успехом и честным именем. Он сравнивает себя с однокурсниками по семинарии, которые зарабатывали на сватовстве, а после отказывались от своих слов, и считает, что уподобляться таковым ниже его достоинства. Не решил проблемы и ректор архимандрит Макарий (Зимин)