Когда т. Зиновьев сказал: «Цектран стоит на глиняных ногах, он уже раскололся на три части», то т. Сосновский перебил его возгласом:
«А вы это поощряли» (Стенографический отчет, стр. 15).
Вот это обвинение серьезное. Если бы оно было доказано, то, конечно, виновным в поощрении раскола хотя бы одного из профсоюзов не было бы места ни в Цека, ни в партии РКП, ни в профсоюзах нашей республики. К счастью, серьезное обвинение выдвинуто в несерьезной форме товарищем, не раз уже, к сожалению, показывавшим примеры своих несерьезных полемических «увлечений». Тов. Сосновский даже превосходные статьи свои, скажем, из области производственной пропаганды, умел иногда снабжать такой «ложкой дегтя», которая далеко перевешивала все плюсы самой производственной пропаганды. Бывают такие счастливые натуры (как, например, Бухарин), которые даже при наибольшем ожесточении борьбы меньше всего способны заражать ядом свои нападки; бывают такие, не очень счастливые натуры, которые чересчур часто заражают свои нападки ядом. Тов. Сосновскому полезно было бы за собой, по этой части, присматривать и даже друзей своих попросить, чтобы они за ним присматривали.
Но – могут сказать – обвинение все же выставлено. Пусть в несерьезной, неудачной, явно «фракционной» форме. Но лучше неудачно сказать правду, чем умолчать о ней, если дело серьезное.
Дело, несомненно, серьезное, ибо здесь, повторяю, больше, чем думают, гвоздь всего спора. И мы имеем, к счастью, достаточно убедительные и достаточно объективные данные, чтобы дать ответ на поднятый т. Сосновским вопрос по существу.
Во-1-х. На той же странице стенографического отчета мы читаем заявление т. Зиновьева, который не только ответил т. Сосновскому: «Неверно!», но и привел точные ссылки на решающие факты. Тов. Зиновьев указал, что т. Троцкий пытался выдвигать (добавлю от себя: явно находясь во фракционном увлечении) далеко не такое обвинение, какое выдвинул т. Сосновский, а обвинение т. Зиновьева в том, что он, Зиновьев, своим выступлением на сентябрьской Всероссийской конференции РКП содействовал расколу или вызвал раскол. (Обвинение, в скобках замечу, несостоятельное уже потому, что сентябрьское выступление Зиновьева по существу одобрено и Центральным Комитетом и партией и ни разу никем формально не опротестовано.)
И т. Зиновьев ответил, что т. Рудзутак на заседании Цека с протоколами в руках доказал, что «этот вопрос (вопрос о некоторых ненужных и вредных крайностях бюрократизма в Цектране) рассматривался и в Сибири, и на Волге, и на Севере, и на Юге задолго до каких бы то ни было моих (т. е. Зиновьева) выступлений и задолго до Всероссийской конференции».
Это совершенно ясное, точное, фактическое заявление. Его сделал т. Зиновьев в первой своей речи перед тысячами ответственнейших членов РКП, причем ни т. Троцкий, дважды говоривший после этой речи Зиновьева, ни т. Бухарин, говоривший тоже после этой речи Зиновьева, не опровергли фактических указаний Зиновьева.
Во-2-х. Еще более точным и официальным опровержением обвинения т. Сосновского является помещенная в том же стенографическом отчете резолюция пленума ЦК РКП по вопросу о конфликте между коммунистами водниками и коммунистической фракцией совещания Цектрана, принятая 7 декабря 1920 г. Та часть этой резолюции, которая посвящена Цектрану, гласит:
«В связи с конфликтом между Цектраном и водниками ЦК постановил: 1) Создать в объединенном Цектране секцию водников. 2) Созвать в феврале съезд железнодорожников и водников, на котором провести нормальные выборы в новый Цектран. 3) До этого оставить функционировать старый состав Цектрана. 4) Немедленно упразднить Главполитвод и Главполитпуть с передачей всех их сил и средств профессиональной организации на началах нормального демократизма».
Читатель видит отсюда, что не только нет и речи об осуждении водников, а, напротив, во всем существенном признана их правота. Между тем за эту резолюцию не голосовал ни один (кроме Каменева) из тех цекистов, которые подписали общую платформу 14 января 1921 г. («О роли и задачах профсоюзов». Проект постановления X съезда РКП, внесенный в ЦК группой членов ЦК и членов профессиональной комиссии. Не членом ЦК, но членом профкомиссии подписан Лозовским, остальные: Томский, Калинин, Рудзутак, Зиновьев, Сталин, Ленин, Каменев, Петровский, Артем Сергеев).
