Я просто излагаю вам факты. У меня было сто долларов, которые я сняла со счета в банке и положила в картонку в стенном шкафу. Когда я открыла шкаф, картонка валялась на полу, а деньги исчезли. Я также хочу сказать вам, что любые обвинения, выдвинутые Стюартом Бэксли или мистером Джорданом, являются результатом их собственного решения и, насколько я понимаю, не имеют ко мне никакого отношения.
— Стюарт Бэксли действует от своего лица? — переспросил Мейсон. — Он не является вашим представителем?
— О Господи, нет!
— Благодарю вас, — сказал Мейсон.
Женщина улыбнулась:
— Итак, я полагаю, что сообщила вам достаточно, мистер Мейсон. Я только хотела бы добавить, что, насколько я понимаю, я не предпринимала никаких действий, которые могли бы вынудить Кэтрин уехать. Она может забрать свои вещи в любое удобное время. Я надеюсь, что вы взяли все вещи, которые могут ей понадобиться в ближайшие дни, мисс Стрит?
— Думаю, да.
— Поскольку у Кэтрин есть работа, я думаю, что ей достаточно важно сохранить ее. Я полагаю, что работа — это наилучшее лекарство. Я хотела, чтобы она подыскала работу. И, возможно, я чуть-чуть подтолкнула ее к этому… А теперь, я думаю, вы беспокоитесь о своей клиентке и спешите передать ей вещи. Могу себе представить, что чувствует Кит, бедняжка. Скажите ей, что ее тетя София шлет ей свою любовь и наилучшие пожелания.
— Могу ли я также передать ей, что вы убеждены в том, что она никогда не могла бы украсть деньги из картонки?
— Нет, не можете! — завопила София Этвуд. — Я не могу заранее решить, является ли человек невиновным. Факты есть факты, как я всегда говорила, с фактами не поспоришь. Но вы можете быть уверены, что я не стану выдвигать никаких обвинений. Я не стану никого обвинять, пока не получу веских доказательств.
— Я полагаю, что Стюарт Бэксли несет ответственность за привлечение к делу частного детектива? — спросил Мейсон.
— Вы получите мои свидетельские показания не раньше, чем я займу свидетельское место в суде, молодой человек, — сообщила София Этвуд, ее глаза мерцали за стеклами очков. — Я попросила вас передать Кит мои наилучшие пожелания. Это все. А теперь прошу меня извинить: в конце концов, это был не самый легкий день, а я уже не девочка. — Она поклонилась, улыбнулась и, сказав: — Сюда пожалуйста! — повела Мейсона и Деллу Стрит к двери.
— Ну что? — спросила Делла, когда Мейсон укладывал чемодан в автомобиль.
— Хитра как лиса, — ответил он. — Можешь себе представить, что произошло. У нее в шкафу была припрятана изрядная сумма наличными. Либо кто-то ее стащил, либо у Софии нашлись основания полагать, что Кит обнаружила деньги. Она испугалась, что Кит расскажет о них налоговой полиции. И что же она делает дальше? Она забирает всю наличность, отправляется в банк, где у нее есть сберегательный счет на двести пятьдесят долларов, снимает с него сотню — так, чтобы в банковских книгах осталась запись на сей счет, затем бросает открытую картонку на пол и начинает вопить, что ее ограбили.
— А нельзя ли предположить, что некто — возможно, тот же Стюарт Бэксли — обнаружил деньги и забрал их все?
— В таком случае, — ответил Мейсон, — София Этвуд действовала бы совершенно по-другому. Женщина, которая считает каждый цент и которая готова звать полицию при малейшей пропаже, постарается отыскать виновника и вернуть себе хотя бы часть своих денег.
— Даже если это будет означать неприятности с налоговым инспектором? — поинтересовалась Делла.
— Даже если это будет означать целую кучу неприятностей со всеми налоговыми инспекторами, вместе взятыми, — ответил Мейсон. — Она бы попыталась вернуть что только можно, а потом уже начала бы спорить насчет налогов.
— Другими словами, София разыграла представление?
— Очевидно, — сказал Мейсон. — Конечно, при условии, что Кэтрин Эллис говорит правду.
— Нам уже приходилось сталкиваться с ложью клиентов, — подчеркнула Делла.
— Это правда, — сухо согласился Мейсон.
Они подъехали к мотелю, и Мейсон передал Кэтрин содержание своей беседы с Софией Этвуд.
Кэтрин внимательно слушала его, распаковывая вещи.
Неожиданно она повернулась к Делле Стрит:
