— Одну минутку, — перебил его Денхем. — Дельберт не возражает против этого. Одну минутку.
Бедфорд услышал на другом конце линии мужские голоса. Один — извиняющийся голос Денхема, другой — грубый бас. Потом он снова услышал голос Денхема.
— Я вам вот что скажу, мистер Бедфорд. Сделаем так. Завтра утром вы прямо к открытию пойдете в банк и получите двадцать тысяч долларов в чеках для путешествий. Каждый чек должен быть на сто долларов. Вы возьмете чеки и вернетесь в контору. Мне очень жаль, мистер Бедфорд, что так поздно побеспокоил вас. Я знаю, нам не следовало этого делать. Я говорил Дельберту, что это мошенничество. Но он очень нетерпелив и подозрителен. Видите ли, для него это означает многое и… ну, вы должны понять его. Я пытался сделать все как можно лучше, сэр, и попал в ужасное положение. Мне очень жаль, что позвонил вам.
— Ничего, — сказал Бедфорд. — Теперь слушайте меня, Денхем. Вы не должны упускать из виду этого Дельберта. Завтра утром вы получите деньги. Только не упустите его из виду. Оставайтесь с ним.
— Да, сэр.
— Вы можете пробыть с ним всю ночь? Не упускайте его из виду. Я не хочу, чтобы он осуществил свою дурацкую затею.
— Хорошо, я попытаюсь.
— Сделайте это. Завтра утром увидимся. До свидания.
В раздумье он держал трубку в руке и услышал щелчок — это отсоединился Денхем, — но тут же последовал другой. В таких звуках не ошибаются. Потрясенный, он попытался вспомнить, слышал ли щелчок, когда его дворецкий должен был положить трубку, но не мог этого сделать. Возможно ли, что телефон внизу не был отключен? Значит, его подслушивали? Кто?
Давно ли у них служит этот чертов дворецкий? Его наняла Анна Роан. Кто этот проклятый Дельберт? Черт возьми, да существует ли он вообще? Кто знает, с кем он, кроме Денхема, связан? Мысли ройлись в голове Бедфорда, путались до отчаяния, но ответа не было.
Бессознательно Бедфорд открыл ящик своего стола, достал тупоносый голубоватый пистолет тридцать восьмого калибра и сунул его в портфель. Что ж, если эти проклятые шантажисты затеяли грязную игру, они ее получат.
Стюарт Бедфорд испытывал чувство ярости, пересчитывая двести чеков по сто долларов каждый. Банкир пытался поддержать разговор, но у него ничего не вышло.
— Собираетесь совершить приятное путешествие, мистер Бедфорд?
— Нет.
— Нет?
— Нет. — Бедфорд в суровом молчании подписывал чеки, потом, понимая, что его поведение вызывает любопытство, добавил: — Я хочу взять резервную сумму, чтобы иметь возможность расплатиться в любую минуту.
— О, я понимаю, — отозвался банкир и больше ничего не спрашивал.
Бедфорд взял чеки и покинул банк. Черт возьми, почему они не могут взять наличными, десятками и двадцатками, как это случается в кино, когда платят выкуп? Ну и шантажисты пошли!
Он прошел в свой личный кабинет и застал там Эльзу Гриффин, ожидавшую его.
Такой поступок секретаря удивил хозяина кабинета, и он вопросительно поднял брови.
— Вас ждут мистер Денхем и девушка, — сказала Эльза.
— Девушка?
Она подтвердила.
— Что за девушка?
— Почти ребенок.
— Маленькая?
— Трудно сказать.
— Опишите ее.
— Блондинка, прекрасная фигура, красивые ноги, отличные формы, большие прозрачные глаза, бессмысленный взгляд, пахнет духами, и все.
— Что — все?
— Такая она есть.
— Впусти их, — распорядился Бедфорд. — Внутреннюю связь я оставил включенной, можешь слушать.
— Вы хотите… чтобы я сделала что-нибудь?
— Мы не можем ничего сделать, остается лишь отдать им деньги.
Было хорошо слышно, как Эльза пригласила посетителей пройти в кабинет, и сразу же вошел Бинни Денхем с блондинкой.
— Доброе утро, мистер Бедфорд, доброе утро. Я хочу представить вам Геральдину Коринг.
Блондинка посмотрела на него своими большими глазами и сказала гортанным завораживающим голосом:
— Для краткости — Гарри.
— Дело в том, — сказал Денхем, — что вы выйдете с Гарри.
— Что вы имеете в виду?
— Вы поедете с нами, — вежливо ответил Денхем.
— Послушайте, — сердито заговорил Бедфорд. — Я готов… — Странный взгляд Денхема заставил его замолчать.
— Так приказал Дельберт, — сказал Денхем. — Он все обдумал, мистер Бедфорд. У меня было много неприятностей с Дельбертом… очень много. Не думаю, что я сумею все объяснить ему…
