Она секунду подумала.
— Полагаю, вы правы. Не хочется думать, что убийство моего мужа не будет расследовано.
— Полиция над этим работает.
— Да, надеюсь.
Она, поколебавшись, сказала:
— Я счастлива, что пришла именно в вашу фирму. Скажи, Дональд, могут возникнуть какие-нибудь сложности с идентификацией трупа?
— Это, видимо, будет зависеть от степени его разложения. Думаю, полиции все-таки удастся снять отпечатки пальцев и по ним идентифицировать личность вашего мужа. Кстати, он служил в армии?
— Да, служил.
— Тогда отпечатки его пальцев есть в личном деле. Не думаю, что возникнут какие-нибудь сложности с опознанием и с получением вами его страховки.
— Дональд, я хочу сказать вам что-то, что вы, наверное, уже слышали от сотен женщин.
— Что?
— Вы козленок! — Она с нежностью поцеловала меня. Я тоже ее поцеловал. Потом она старательно стерла помаду с моего липа, поправила мой галстук и пригладила волосы кончиками пальцев. — Несносный парень! — в притворном гневе воскликнула она. — Теперь можешь идти.
— Почему же несносный?
— Потому что так равнодушно меня поцеловал. — И с этими словами она открыла дверь и выпроводила меня в коридор.
Я сразу от нее отправился к Иденам. Мне открыла Сандра и радостно протянула руку. За дверью я услышал голос Элеонор, которая спрашивала, кто пришел.
Узнав, что это я, она тут же появилась в холле с глазами, полными слез.
— Что случилось? — удивился я.
— Я вам так благодарна, вы столько для нас сделали! Мне все рассказали в нашем продуктовом магазине. Вы не должны были… нам неловко. Это такой великодушный, такой широкий жест… — У нее перехватило горло.
— Перестаньте! Что-нибудь сльцино от Эмоса Гейджа?
— Знаете, случилось что-то очень странное, и я просто не знаю что и подумать.
— Что же именно?
— Мы получили телеграмму, в которой было сказано, что Эмос Гейдж выслал нам деньги через телеграфную компанию «Вестерн юнион», и мне надо было их получить в нашем почтовом отделении. Там они задали мне несколько вопросов об Эмосе, к счастью, я им сказала, что не представляю, где сейчас находится сам Эмос. Я сказала им, правда, что его фамилия была написана не совсем точно: там было что-то вроде Эмос Грейг. Тут они поинтересовались, знаю ли я, сколько денег мне переведено. Я ответила, что, видимо, долларов тридцать. Кассир улыбнулся и сказал, что триста.
— Когда это случилось?
— Вчера вечером. Они выписали мне чек на триста долларов, я подписала его. Мистер Лэм, это, должно быть, сделал Эмос Гейдж, но…
— Вы не помните, откуда были посланы деньги?
— Нет… Хотя, подождите, вспомнила: Бишоп, это место находится где-то в пустыне.
— А, ясно! — сказал я без всякого выражения.
Я вынул из кармана фотографию, которую дала мне Дафни Бакли, где она была снята в бикини и рядом с ней стоял м$окчина в плавках. Увидя фотографию, Элеонор вскрикнула:
— Боже мой, мистер Лэм, кто эта женщина? Господи, она же практически…
— Не имеет значения. Скажите мне, кто стоит с ней рядом?
— Это дядюшка Эмос.
— Я тоже хочу посмотреть, — сказала Сандра. — Мама, это в самом деле дядя Эмос, но я никогда не видела его в пляжном костюме!
Я мягко высвободил снимок из рук миссис Иден.
— Вы можете мне объяснить, откуда к вам попала эта фотография? — спросила женщина с обидой в голосе.
— Сейчас пока не могу.
— Просто интересно, где она была сделана?
— Думаю, это в некотором роде шутка. Вы абсолютно уверены, миссис Иден, что на фото именно ваш дядюшка Эмос Гейдж?
— Ну, вы понимаете, на фото можно и спутать…
— Конечно, это может случиться со всяким, снимок иногда бывает нечетким. Мне просто было интересно, узнаете ли вы его.
— Я почти уверена, что это он, но… откуда взялась эта женщина? Рядом с ним?..
— Какая женщина, мама? — спросила Сандра.
— Та, что на фотографии, дорогая. На ней очень… нескромный купальник.
Сандра посмотрела и рассмеялась.
— Ну, мама, такой фасон пляжных купальников мог ден сейчас в Европе. А ведь дядюшка Эмос никогда не бывал в Европе, правда?
