– Алексей! – заорал он с пеной у рта и вперил в Лекса пылающие янтарным огнем глаза. – Где ты шлялся всю ночь?
– Я был в городе, отец. – Лекс растянул в улыбке рот, словно говоря, что его эгоизм не заслонил чувство долга. – Посмотри, кого я тебе привел.
Лекс оттащил одну из девушек от охранников и подвел к отцу. Но тот даже не взглянул на нее. Он не сводил глаз с парочки, которую Лекс приберегал для себя.
G1 усмехнулся:
– Соскребаешь дерьмо с подошвы и убеждаешь, что это золото?
– Ну что ты, отец, у меня даже и в мыслях...
– Отлично, вот этих беру, – сказал Сергей Якут, указывая на девушек, которых Лекс оставил себе.
Несмотря на ярость и унижение, которые он, должно быть, испытывал, Лекс не сказал ни слова. Он опустил глаза и молча позволил отцу увести девушек к себе в комнаты.
– Меня не беспокоить! – мрачно рявкнул Якут, скрываясь за дверью.
Лекс со сдержанным почтением кивнул:
– Да, отец, конечно, как скажешь.
Уже на расстоянии пятисот футов от усадьбы Николай услышал громкую музыку и голоса. Двигаясь по лесу призраком, он незаметно подобрался к самому дому, миновал машину Лекса, припаркованную на задах. Ее капот был еще теплым.
Нико не знал, что он намеревается здесь найти, но никак не ожидал, что в доме вечеринка. Во всех окнах горел яркий свет, доносился женский смех. От низкочастотной звуковой волны рэпа земля вибрировала у него под ногами, пока он приближался к одному из окон.
Отлично, Лекс здесь. В полупустой комнате все охранники Якута, три девицы в одних трусиках танцуют на шкурах, устилающих пол. Все они явно под кайфом, судя по количеству ликерных бутылок и белого порошка на столе. Четверо охранников улюлюкают, еще несколько секунд – и они набросятся на ничего не подозревающих доноров.
Лекс, неуклюже ссутулившись, сидит на кожаном диване и не отрываясь смотрит на девиц, хотя очевидно, что мыслями он где-то далеко.
Николай нигде не видел отверженного, с которым Лекс в городе садился в машину, и Сергея Якута тоже не было видно. То, что все его охранники собрались в одной комнате и резвятся с девицами, крайне насторожило Нико.
– Что за чертовщина здесь затевается? – пробормотал он себе под нос.
Он уже знал ответ, когда, обходя дом, приближался к окнам комнат Сергея Якута.
Тонкий, хотя очень устойчивый запах подтвердил наихудшие опасения Нико.
«Мать твою! Отверженный здесь».
И еще Николай уловил свежий запах человеческой крови; по мере приближения к окнам Якута ее запах усиливался. Запах крови и секса. Можно было с полной уверенностью сказать, что G1 поглощал и то и другое с равной жадностью.
Раздался резкий крик.
Женский. Полный ужаса. Кричали в комнате Якута.
Бах-бах-бах!
Выстрелы.
Николай влетел в дом через заднюю дверь. Он даже не удивился, что она была не просто открыта – широко распахнута. Ворвался, сжимая в руке пистолет, в комнату Якута, готовый разрядить всю обойму.
Глазам предстала кровавая сцена.
На кровати лежал обнаженный Сергей Якут, безжизненно придавив женщину с прокушенным горлом, из которого он несколько секунд назад пил кровь. Женщина не двигалась, ее лицо, волосы, тело были залиты кровью вампира и ее собственной.
Три пули, выпущенные Сергею Якуту в затылок, превратили его голову в кровавое месиво и снесли пол-лица. Он был мертв, а убивший его отверженный оказался настолько поглощенным кровожадностью, что не сразу заметил присутствие Николая. Его внимание было сосредоточено на обнаженной женщине в углу комнаты. Она лежала неподвижно, закатив глаза, и тоже была мертва, но отверженный продолжал пить из ее горла, растерзанного его огромными клыками.
Николай, тихо подойдя к отверженному сзади, приставил дуло пистолета к его нечесаной голове и нажал на спусковой крючок – пуля с титановым наконечником вошла в мозг кровососа. Отверженный свалился на пол, содрогаясь и корчась. Титан действовал быстро, превращая его кровь в кипящую ядовитую лаву. Предсмертный вой отверженного сотряс дом, зловещим эхом отозвавшись под деревянными стропилами потолка.
Рената выскочила из кухни со взведенным пистолетом в руке. Отдаленный звук выстрелов вмиг включил ее инстинкт воина, нервы натянулись и вибрировали как струны. Вдобавок к выстрелам откуда-то из глубины дома донесся нечеловеческий вой.
