Франция также не избежала раскола, хотя подавляющее большинство населения осталось католическим[660]. Но поскольку протестанты были сосредоточены в основном на юго-западе страны, их присутствие являлось серьёзной геополитической проблемой. Некоторые историки считают даже, что они организовали в некотором роде «государство в государстве».
В 1562 г. вспыхнул серьёзный религиозный конфликт: по приказу герцога Генриха де Гиза в марте были истреблены протестанты в Васси. Эта первая религиозная война закончилась год спустя, когда Екатерина Медичи заключила мир с протестантами 19 марта 1563 г. в Амбуазе, но в течение следующих 25 лет разразилось ещё семь религиозных войн. Восьмой стала так называемая «война трёх Генрихов» в 1585 – 1598 годах (см. раздел «Хронология…»). Кульминацией этих конфликтов явилась печально известная Варфоломеевская ночь (24 августа 1572 г.), когда с молчаливого согласия королевской власти и Екатерины Медичи была устроена резня парижских протестантов, не исключая и их вождей.
Историки нередко датируют конец религиозных войн 1598-м годом (Нантский эдикт), однако фактически конфликты продолжались до июня 1629 г. (Алесское помилование). Лишь взятие Ла-Рошели в 1628 г. позволило королевскому правительству добиться окончательного подавления протестантского меньшинства и установить некое подобие веротерпимости.
В конце XVI века Церковь управляла значительными территориями и получала огромные доходы. Во Франция существовали многочисленные мужские и женские монастыри, монашеские ордена, календарь был заполнен несчётным числом религиозных праздников, люди ежедневно присутствовали на службах, в храмах происходила бесконечная череда молебнов и процессий, и вся гражданская жизнь – заключение браков, крещения, погребения – зависела от Церкви.
Однако сами её служители были далеко не безупречны, многих критиковали за стяжательство и некомпетентность, а то и за лёгкость нравов и пьянство. Личные усилия Ришельё по искоренению таких беспорядков, а также безукоризненность его личного морального облика резко контрастировали со скандальностью поведения большинства его коллег.
Экономика, финансы и налоги
Экономика в то время играла в государственной деятельности ещё довольно незначительную роль. Однако именно в этот момент начинала осознаваться необходимость государственного влияния на экономическую жизнь (вспомним деятельность герцога де Сюлли, описанную им в «Мемуарах», а также последующие мероприятия Кольбера). Основной экономической доктриной являлся меркантилизм: приоритет отдавался денежным вопросам.
Драгоценные металлы (золото и серебро) играли главную роль, банковская система была почти не развита, а безналичные средства платежа находились в зачаточном состоянии. Любые государственные выплаты (другому государству или наёмным войскам) выглядели чаще всего как физическая перевозка денег на телегах.
Налоговая система также была архаична. В ней господствовали неравенство и многочисленные привилегии. Церковь и её служители, дворянство, королевские чиновники не платили основного налога – тальи (taille). От него также были освобождены многие города, местности или даже целые провинции. Бремя налогов почти целиком лежало на крестьянах и незнатных горожанах, и с усилением налогового гнёта вспыхивали многочисленные крестьянские восстания (см. раздел «Хронология…»).
Талья являлась распределительным налогом: сумма, необходимая государству, каждый год фиксировалась Королевским советом, после чего развёрстывалась между провинциями – теми, которые её платили, после чего провинциальные власти (в некоторых местах провинциальные ассамблеи или штаты) распределяли будущие выплаты между различными местностями и приходами, учитывая все исторические и обычные привилегии. В каждом приходе сумма вновь подвергалась развёрстке – иногда «на очаг» (т.е. на семью), а иногда по головам.
Необходимая королевской власти сумма довольно редко собиралась целиком, так как многим налогоплательщикам (которые тогда, разумеется, так не назывались) не удавалось выплатить назначенного им налога. Не все сборщики успешно справлялись с обязанностями, а некоторые местности вообще устраивали бунты и налогов не платили вовсе. Иногда приходилось объявлять о налоговой амнистии и «прощать» совершенно безнадёжные долги за несколько лет.
