Варя уехала из деревни ранним утром. Еще до восхода солнца встали они с отцом и, выйдя на большак, вскоре остановили попутную машину, на ней и приехали в город, сразу к тетке, какая жила в самом центре. Она была родной сестрой отца, тоже воевала, имела много наград. На войне была разведчицей и, как говорил отец, характер у его сестрицы был с хорошим зарядом пороха. Недаром, дескать, она держит в ежовых рукавицах всю свою семью. А она была не малой: муж и трое сыновей, невестки и внуки. Все сыновья жили отдельно, каждый в своей квартире, но мать всегда оставалась главным человеком у всех.
Едва открыв двери и увидев брата, Марина тут же выпалила:
— Ну и облез ты, старый хрен, совсем как истоптанный валенок, какой подшить забыли. Чего так износился, твою мать? — только тут разглядела Варьку и, схватив обоих, впихнула в прихожую:
— Живо разувайтесь, раздевайтесь и марш в зал! — командовала всеми разом. По ходу заглянула на балкон и позвала мужа:
— Толян, кончай вонять папиросами. Валяй в комнату. К нам родня приехала!
Варя не знала, куда себя деть, ведь в городскую квартиру попала впервые.
— Ну чего топчешься, как телушка в стойле. Пошли поможешь мне на кухне! — повела за собою Варю и поручила делать салаты, жарить картошку, сама взялась за котлеты, нарезала сыр, колбасу, хлеб и засыпала Варьку вопросами.
Вскоре Марина узнала обо всем.
— Вытри сопли и слюни! Нечего в прошлое оглядываться. Не воротишь. А и жалеть особо не о чем. Давно надо было приехать сразу после школы. Чего в деревне канала? Ждала, когда тебе морду на жопу свернут? Уж как-нибудь поместились бы! А то вспоминаете, когда жареный петух не только задницу, но и душу исклюет.
— Меня отец на квартиру определит, чтоб вам не мешать! — тихо заметила Варька.
— Алешка! А ну шмаляй сюда, мудило! Ты что, мозги просрал вконец? Во как навешаю пиздюлей, враз вспомнишь золотое детство и меня в нем! Ишь, вздумал Варьку к чужим устроить, а я для чего тут у тебя завалялась? Не отдам! Здесь останется, у меня! А попробуешь утащить на квартиру, тыкву до самой сраки откушу! Иди умойся, лысый черт! — чмокнула брата в щеку и подтолкнула к ванне.
Варвара робела перед Мариной. Напористая, резкая женщина подавляла всякое желание перечить, спорить с нею, она умела едко высмеять, оборвать любую жалобу, грубовато шутила и не терпела пререканий. С отцом Вари вела себя так, словно тот был подростком, и пресекала его:
— Молчать, пехота! Не распускай здесь сопли. Сам виноват, что не привез ко мне дочку вовремя. Теперь бы она училась на четвертом курсе! Глядишь, минуло б ее то, что случилось в деревне. А теперь не зацикливайся. Все поправимо. У меня она быстро забудет село и ее заскорузлых, корявых дикарей. Ты одно пойми, слышь, Алешка, не всякий родившийся в деревне остается в ней жить навсегда. Не тот характер и натура, и судьба другая. Не дано спокойно ковыряться в говне! Помнишь, как меня с детства отец ремнем выгонял в огород, приучал к делу. А я и с битой задницей пряталась в кустах и сидела там до вечера, а в огороде ни хрена не делала, не лежала душа к земле. Оно и теперь в деревню колом не выгонишь. Как вспомню все, с души воротит. Силой любовь не навяжешь! И дело не столько в работе. Народец там дерьмовый. Конечно, не везде такие людишки. Но в твоей — одни отбросы прикипелись, сущее говно! Не зря Варька ни с кем не дружила.
— Знаешь, дочка моя, а характер твой. Это мы все враз приметили, — смеялся отец. И добавил короткое:
— Уверен, что вы подружитесь.
— Само собою! Я сделаю из нее свое подобие! — пообещала Марина, приобняв Варьку.
— Уж над нею я поработаю. И, конечно, сделаю все, чтоб эта наша кровинка никогда не вернулась в твою лапотную, пещерную деревню.
— Маринка, но и без деревни не продышишь. Чего уж ты так заплевала нас? — нахмурился отец.
— Не злись, Алешка. Ну и Варьку не неволь. Зачем ты хочешь состряпать из нее ветеринара? Ну, вякни мне, женское ли это дело кастрировать котов, вырезать грыжи у собак, лечить у них чумку, экземы, вырезать всякие шишки и наросты. Или осеменять коров пипеткой — заменяя быка! Спасать от ящура и копытки целые стада или лечить бруцеллез! Да на хрен ей все эти геморрои? Пусть работает в библиотеке! Там она до старости доживет без грыжи и радикулита!
