Она подобрала наряд и украшения к ужину, и Бет одобрила все, что та предложила.
Обе женщины больше не говорили о Консуэле, но Бет этого забыть не могла. И вот, отвечая на свои мысли, она коротко спросила Мануэлу о том, что волновало ее больше всего:
— Рафаэль знает правду о том, что со мной произошло?
Мануэла отвела глаза и, закусив губу, призналась:
— Нет, сеньора, он ничего не знал и не знает. Донья Консуэла пригрозила мне расправой, если я когда-нибудь заговорю о том, что произошло тогда.
Посмотрев на Бет с искренним сожалением, она добавила:
— Даже если сейчас рассказать ему правду, это может ничего не дать. Он не поверит, а доказательств никаких нет.
Отвернувшись в сторону, Мануэла тихо сказала:
— Мне бы очень не хотелось, чтобы он знал о моем участии в том грязном деле. Я немолода, сеньора, а он может выгнать меня. Идти мне некуда, жить негде, а работу найти и подавно невозможно.
— Но если вы расскажете ему, что все это исходило от Консуэлы, в том числе и угрозы вам, он может поверить.
Бет очень хотелось, чтобы Рафаэль хотя бы теперь, спустя годы, узнал горькую правду.
Мануэла медленно покачала головой:
— Я очень хотела бы сделать это для вас, сеньора, правда, хотела бы, но боюсь. Пожалуйста, не просите меня об этом.
Бет открыла было рот, чтобы заверить испуганную женщину, что ничего страшного теперь уже быть не может, она позаботится об этом, но по ее виду поняла, что ничто не заставит Мануэлу сказать правду. К тому же, с какой стати Рафаэль должен верить бывшей служанке Консуэлы? Более того, он вполне мог предположить, что Бет просто подкупила ее.
Поразмыслив, она решила не поддаваться обстоятельствам — почему, собственно, она должна думать обо всем этом? Она ничего не должна Рафаэлю, и, в конце концов, они с Натаном могут уехать и быть уже далеко-далеко, когда этот Сантана прибудет сюда.
Кто-то постучал в дверь, что означало окончание беседы в гостиной. Мануэла заметила, что это, наверное, мистер Риджвей, и спросила, открыть ли дверь. Бет кивнула, и в комнату вошел Натан. Он ласково посмотрел на жену и нежно заметил:
— Как ты хороша, просто диво! Надеюсь, ты уже отдохнула и хорошо себя чувствуешь? Было бы ужасно разболеться накануне возвращения домой.
Эта мысль так поразила его, что он искренне воскликнул:
— А ведь правда, если ты разболеешься, нам придется отложить отъезд отсюда!
Бет громко засмеялась — она догадалась, что его желание поскорее возвратиться в Натчез сильнее, чем тревога за ее здоровье.
— Я чувствую себя гораздо лучше, Натан, — сказала она очень нежным тоном. — Просто путешествие от Сан-Антонио оказалось гораздо труднее, чем я думала.
Казалось, Натан был удовлетворен ее объяснением, но, когда они шли в зал на ужин, он спросил:
— Ты уверена, Бет, что причина только в тяготах путешествия? Мне показалось в какой-то момент, что ты пережила тяжелый шок. В чем дело?
Губы Бет пересохли, безмолвно она посмотрела на Натана. А вдруг он поймет, в чьем доме они находятся и кто такой Рафаэль? Это добром не кончится. Избежать дуэли не удастся, а Натан только недавно научился стрелять.
Любой ценой ей надо отвести подозрения Натана.
Она легко засмеялась и переспросила:
— Тебе правда, показалось, что меня что-то шокировало? Знаешь, это не совсем так. Просто это была реакция на пережитый мною ужас во время поездки. После всех рассказов об индейцах я очень боялась нападения.
Он не стал больше расспрашивать ее, просто поинтересовался, могут ли они присоединиться к хозяевам и Себастиану.
Пряча тревогу, Бет сказала, что, конечно, могут. Убедила ли она его? Или наоборот, его подозрения усилились?
Молча идя в гостиную, она думала о том, что вечером там должен появиться Лоренцо Мендоза, не исключено, что и Рафаэль Сантана. Как ей быть: ведь муж будет внимательно наблюдать за ней? Никогда еще в ее жизни не было более трудной ситуации. К счастью, она обладала большой внутренней силой, и никто, глядя на ее ладную фигурку и безмятежное лицо, не догадался бы о той буре страстей, которые бушевали внутри.
Лоренцо она увидела почти сразу, как только вошла в комнату, и сердце Бет оборвалось, когда по блеску его глаз она поняла, что он тоже узнал ее.
