«Вы адмирал?», — спросил Бем.
«Я, — спокойно отвечал Колиньи. — Молодой человек, Вы должны уважать мои седины, мои раны. Вы не можете сократить дни моей жизни».
Его слова были напрасны. Не успел он произнести их, как шпага Бема(заметьте, не кинжал, поскольку Бем — человек чести, доблести и благородных правил, разве мог бы он пойти с кинжаломна безоружного, раненого и престарелого?! — Б. П., Е. П.) пронзила Колиньи насквозь. Другим ударом Беем поразил его в голову. В то же мгновенье десяток шпаг засверкали над головою Колиньи и вонзились в него. Он был весь изранен.
Между тем Гиз ожидал внизу, у балкона, исхода предприятия.
— «Все кончено, Бем?», — спросил он.
— «Все», — отвечал Бем.
— «Выбросьте его тело. Мы хотим посмотреть на него сами».
Колиньи был выброшен. Он не был мертв. Он попытался приподняться, но новый, уже смертельный удар поверг его тело на землю» [59, с. 4–5]. Теперь уже — окончательно. Аминь.
— «В фактах, могущих служить предостережением, недостатка не было. Гугенотам были известны приготовления к резне, они знали, что горожане вооружаются, но они не подозревали, что король (Карл IX. — Б. П., Е. П.) имеет какое-либо отношение к этому. Они ограничились лишь тем, что послали Корнатона к королю с запросом насчет состояния парижан. На совете, собранном после того у адмирала (Гаспара Колиньи. — Б. П., Е. П.), были отвергнуты все те меры которые клонились к охране адмирала, а напротив, было принято вполне предложение Телиньи, требовавшего полной недеятельности, потому что предпринять что-либо в свою защиту значило бы оскорбить искренность короля» [59, с. 14–15]… «Ведь разве мало было того, что сам король со своею свитою и матерью явился к раненому адмиралу (а это была честь, которой удостаивались немногие)? Разве не все слышали торжественную клятву короля отмстить убийцам (королевы Наваррской. — Б. П., Е. П.), не все видели его лицо, опечаленное печальным известием?» (о ее смерти. — Б. П., Е. П.) [59, с. 13].
«Король обращался к Колиньи со знаками самого высокого уважения: «Отец мой», — были его слова, обращенные к адмиралу Колиньи. 21 октября 1571 года произошла встреча короля с адмиралом Колиньи. Король назвал его отцом и обнял трижды. «Я уважаю Вас, — говорил он Колиньи, — я уважаю Вас больше, чем папу» (естественно, римского. — Б. П., Е. П.) [59, с. 11–12]…
После того, как адмирал Колиньи был убит по личному приказу того же самого короля, который незадолго до этого так распинался в своей искренней любви к адмиралу как «к своему отцу», «против Колиньи (посмертно. — Б. П., Е. П.) и его единомышленников (в большинстве своем — тоже уже убитых по тому же поводу. — Б. П., Е. П.) был начат в парламенте процесс. Колиньи был лишен звания дворянина, его имущество было конфисковано (это — как водится! — Б. П., Е. П.), все данные ему звания и отличия сняты, дети его были объявлены крестьянами. Два «сообщника» адмирала Колиньи — Брикемо и Кавань (чудом уцелевшие в ночь св. Варфоломея. — Б. П., Е. П.) казнены. Король присутствовал при этой казни. Была ночь, и он приказал осветить эшафот факелами, чтобы наблюдать за их состоянием и выражением лица» [59, с. 10].
Третий рейх. «Когда нацистское руководство приняло решение о физическом уничтожении евреев, Гейдрих (Райнхард Гейдрих, классический пример головокружительной карьеры энергичного деятеля Третьего рейха: 1931-й год — хауптштурмфюрер (капитан); 1932-й год — оберштурмбаннфюрер (подполковник); 1933-й год — оберфюрер (полковник); 1938-й год — группенфюрер (генерал-майор); 1941-й год — обергруппенфюрер (генерал-лейтенант); с 28-го сентября 1941-го года — имперский протектор, то есть, фактический хозяин Чехии и Моравии; с 27-го мая 1942-го года — экая досада! — труп. Убит двумя чехами. — Б. П., Е. П.) перед самым нападением на СССР в мае 1941-го года создал четыре оперативные группы, которые должны были действовать в зоне боев групп армий «Север» и «Центр» (по одной) и «Юг» (две).
Каждая из них насчитывала до 1200 человек (около 340 солдат войск СС, 150 шоферов и механиков, 90 гестаповцев, 130 полицейских, 50 сотрудников уголовной полиции и 35 представителей СД, а также переводчики, радисты, телеграфисты, управленцы). Их задачи заключались в ликвидации евреев и комиссаров и конфискации всего, что можно было использовать (драгоценности, ценные вещи, обувь, изделия из кожи).
