- Нужно смыть позор этой неожиданности. Нельзя, чтобы во Франции говорили, будто неудача принудила нас отступить. Какая глупость со стороны короля! Никто не остерегается. Это расстраивает все мои планы; мне портят все. Нужно восстановить честь оружия на поле битвы. Посмотрим, пойдут ли русские на это, как они пошли на устроенный ими сюрприз. Впрочем, король, кажется, нанес им порядочный урон, так как они не решились преследовать его. Во всяком случае надо выступить, чтобы поддержать его и отомстить за него.
Король потерял много артиллерийских орудий. Много прекрасных и храбрых офицеров было убито, некоторые попали в плен; число раненых было велико. Король потерял также много солдат пленными и лишился большей части обозов, как своих личных, так и войсковых.
Вечером император сообщил нам следующие подробности. Как всегда, сторожевое охранение наших войск было поставлено плохо. Разведки производились небрежно. Русские уже в течение некоторого времени изучали наши привычки и следили за нашим маршрутом; подготовляя свой сюрприз, оказавшийся для нас столь роковым, они меньше, чем обычно, тревожили наши войска. В намеченный ими день они сосредоточили несколько дивизий для проведения своей операции. Казаки, кавалерия и пехота были спрятаны в лесах, которые не были нами подробно обследованы, хотя и находились очень близко от наших позиций. Платов, подкрепленный корпусом Багговута, воспользовался тем моментом, когда большая часть наших полков отправилась на фуражировку. Внезапное нападение русских на лагерь Себастьяни вызвало вначале такой беспорядок, что Себастьяни потерял свою артиллерию, обоз и много людей. В первый момент было очень трудно собрать хотя бы небольшие части полков. Днем раньше и накануне ночью вся русская артиллерия перешла через Нару по мостам, наведенным в расстоянии одного лье выше Тарутина. Пехота Багговута [193], ворвавшись на наши бивуаки, расстреливала храбрецов, спешивших к лошадям, чтобы присоединиться к своим эскадронам; поддержанный Строгановым и опираясь на Остермана, Багговут подошел к дефиле, которое было единственным путем отступления французов. И лагерь Себастьяни п вся артиллерия погибли бы, если бы король во главе карабинеров не ринулся на русских и не остановил их колонну.
Багговут, в свою очередь захваченный врасплох и не получая никакой поддержки от Строганова и Остермана, которые, вместо того чтобы устремиться к дефиле, двигались потихоньку, должен был остановиться, чтобы принять некоторые меры. С этого момента завязалось правильное сражение, и у короля было время пройти через дефиле; порядок восстановился, и дальнейший бой шел с переменным успехом. Платов завладел дефиле, но не был там поддержан и был оттеснен оттуда Клапаредом и Латур-Мобуром. Багговут был убит. Король продолжал свое отступление, но уже в порядке, и русские, лишь несколько корпусов которых прошли Чернышню, не могли прорвать его фронт. Кутузов стремился только к авангардному бою, к успеху, основанному на внезапности нападения. Добившись такого успеха, он удовольствовался этими скромными лаврами и отнюдь не хотел рисковать ими. Не домогаясь тех шансов, которые могло бы дать ему большое сражение, он остановился, вновь занял свои позиции на Наре, и лишь один Платов при поддержке нескольких регулярных частей преследовал короля. Если бы на месте наших там были другие войска и другой начальник, то немногим удалось бы спастись. Наши войска показали чудеса храбрости.
В дополнение к рассказу об этом бое я считаю нужным привести те сведения о позиции Кутузова, которые сообщил нам император, и те выводы, которые он сделал из различных полученных им донесений.
Кутузов по-прежнему держался за так называемыми тарутинскими укреплениями, или, точнее, позади Нары и Истры. Эти позиции называли тарутинскими укреплениями, очевидно, потому, что Кутузов сохранял в своих руках мост через Нару в деревне Тарутино. Неаполитанский король держал в Винкове дивизию Клапареда, а на Чернышне - маленькой речке, или даже скорее ручье была линия постов. На правом и левом флангах стояла кавалерия; немного позади слева был Понятовский; Себастьяни находился на передовых позициях, Сен-Жермен со своими резервами - во второй линии, а пехота Дюфура и кавалерия Латур-Мобура стояли в резерве.
