Женщина потянулась ко мне, чтобы показать, как пользоваться этой штукой. Я же быстро сделал неловкий шаг назад. На автомате вспомнил про дистанцию, которую нужно было сохранять.
– Там надо на кнопочку нажать, – дала мне отличный совет женщина.
– Я понимаю.
Щелк. На экране телефона проявились довольные лица гостей. Мои руки не хотели успокаиваться, поэтому фотография получилась размазанной. Женщине понравилось. Меня поблагодарили и отпустили. Можно было идти курить и заглянуть в кладовку на чашечку чая.
Интересно, чем занимались эти люди в обычной жизни. А если не люди, то хотя бы Миша. Кем он работал и как проводил свободное время? Наверное, делал то же самое, что и в ресторане: постоянно читал газету и много молчал. Он даже не заглянул в меню. Весь заказ за него сделала его спутница. Наверное, она очень хорошо его знала. А я точно знал: это были нормальные люди, и мне в них определенно что-то не нравилось.
Работа закипела, когда я вернулся из курилки. На кухне зашевелились повара, зашумели ножи и кастрюли. От этих звуков становилось неуютно. Постепенно таяли надежды на унылый рабочий день. Оставалось успокаивать себя безлимитным доступом к алкоголю и отсутствием бизнес-ланча – главного ада официанта и всех общепитовских служащих.
Ударом в левый бок организм напомнил мне о том, что я давно не пил из своего чайника. Он постоянно выкидывал эти фокусы. Иногда непонятно, что ему больше не нравится: то, что я без остановки пью, или то, что иногда останавливаюсь.
Пришлось сделать пару вдохов и выдохов, чтобы немного прийти в себя. Я начинал постепенно трезветь, чего делать было нельзя. Это был банальный вопрос выживания. Мне необходимо было продолжать пить, чтобы хоть немного соображать и попытаться протянуть до конца рабочей смены.
Я принес пустой чайник и поставил его на барную стойку. Рома понял без слов, наполненный и теплый он вскоре снова был у меня. Я отнес чай в кладовку и вернулся в зал.
Постепенно ресторан начал наполняться людьми, появление каждого из них вызывало во мне отчаяние, смешанное с гневом. Я нырнул в дебри кухни, чтобы ни с кем не здороваться и не улыбаться лишний раз.
Тем временем зрелая парочка медленно дожевала свою еду, а Миша дочитал газету. Они еще раз пофоткались на фоне корабликов и покинули ресторан. Когда я пришел убирать каюту от их посиделок, то понял, что чаевых они не оставили.
Я не удивился, но немного расстроился. Вряд ли я дал повод усомниться в себе. Хоть и был уже достаточно пьян, отработал я относительно неплохо. Просто есть люди, которые про чаевые не знают или не оставляют их принципиально.
Когда я вышел из каюты, Игорь заметил мое недовольство:
– Ниче не оставили?
– Разумеется…
– Да уж. С ними и так все было понятно.
Стандартная официантская тема – измерять качество людей количеством оставленных чаевых. Ты можешь прийти в ресторан милым, приятным человеком, а уйти полнейшим говном, если не оставишь денег в папке.
Как ни крути, но я расстроился. Моя нервная система была нехило истощена, поэтому даже мельчайшая неудача выбивала из колеи. Хотелось и выпить, и закурить, а лучше – сделать все одновременно.
Я укрылся в кладовке от чужих глаз, чтобы остаться наедине с жалостью к самому себе. Не знаю, как это работало, но определенно это чувство доставляло странное удовольствие. Вряд ли я не включал свет в квартире и без остановки слушал грустную музыку в надежде, что станет немного полегче.
Был во всей этой истории определенный мазохизм. Я это знал и не собирался останавливаться. Все ответы на мои вопросы валялись на самом дне, до которого мне еще только предстояло дойти.
***
Мало кто становится официантом с надеждой на светлое будущее и карьеру в этой сфере. Кто-то приходит, чтобы оплатить учебу или помочь родителям, которые ее оплачивают. Кто-то приходит отсидеться, пока не подвернется работа получше или просто нормальная.
Исключения бывают, но официант, который говорит, что любит свою работу, либо врет, либо просто очень странный. По крайней мере, я всегда таких избегал. Их заметно сразу – они искренне улыбаются гостям, следят за чистотой в зале и, конечно, никогда не работают с перегаром.
