По пути решил порепетировать оправдательную фразу, которую скажу иностранцу. Но мысли в кучу не собирались, а слова вспоминались с большим трудом.
Сорри, ви донт хэв… Ви донт хэд. Как правильно-то?
Ладно, все равно псевдоамериканец продолжал сидеть и улыбаться. Было отчетливо заметно, что его настроению вряд ли что-то может навредить.
– Сорри, бат ви донт хэв строубери.
Да, улыбаться он не перестал. Глотнул кофе и задал вопрос, который снова поставил меня в тупик:
– Вот берри ду ю хэв?
Было бы неплохо, если бы он прекратил ставить меня в неловкое положение. Теперь его улыбка не казалось мне такой милой и белоснежной. Как будто он издевался надо мной. Как будто знал, что названия ягод на английском языке – не самая сильная моя сторона и давил на эту болевую точку. Как будто не он был здесь гостем. В этом ресторане и в этой стране. Как будто ему было просто плевать на все правила и приличия.
Я не знал, что ответить. С каждой кружкой чая в моем лексиконе даже на русском слов становилось все меньше. Для других языков места вообще не оставалось.
– Ван момент, плиз, – сказал я и спрятался за кулисами ресторанного зала.
Я попробовал решить проблему самостоятельно, и, как обычно, ничего путного из этого не вышло. Я вернулся в кондитерский цех с надеждой, что поможет и спасет меня только женщина.
– Ну че там твой американец? – сразу спросила Света.
– Я сказал ему, что клубники нет. Но его это не остановило. Этот мудень хочет знать, какие вообще у нас есть ягоды.
– А ты че?
– А че я. Я название клубники вспомнить не мог, что я ему вообще смогу объяснить?
– И че делать?
– Думал, ты скажешь.
– Ну, давай посмотрим. Слушай, выглядишь ты как-то не очень сегодня. С похмелья что ли?
– Можно и так сказать.
– Бывает. На прошлой неделе вон тирамису готовила, лишний ликер остался. Так я отсюда еле ушла.
Света немного посмеялась над собой и снова сунула голову в холодильник. Ожидание затянулось. Терпеть не было ни сил, ни желания. Иностранец слишком долго ждал своего мороженого, а его американо, вероятно, уже давно остыл.
– Ну че там?
Света вынула голову из холодильника и радостно воскликнула:
– Скажи ему, что жимолость есть!
***
Пауза была долгой. Казалось, это слово полностью олицетворяло мое нахождение здесь. Клубники в ресторане не было, но жимолости – хоть отбавляй. Я и не знал даже, переводится ли это слово на другие языки. Растет ли эта ягода в других странах. Высаживают ли ее на своих дачах возле забора американские или финские фермеры и ворует ли ее румынская ребятня.
– Ну и че ты молчишь-то?!
Света привела меня в чувство.
– Жимолость? Свет, я не мог вспомнить, как переводится сраная…
В этот момент в кондитерский цех зашла Лена-администратор и сунула мне в руку деньги.
– Это от американца за кофе. Ему кто-то позвонил, он резко вскочил, заплатил и убежал. Почему так долго мороженое готовится?
– Потому что у нас клубники нет.
Я забрал деньги и вышел. Ситуация была не самой приятной. Американец так и не дождался своего мороженого. Не дождался он клубники и даже жимолости. При полупустом зале десерты готовятся 2-3 минуты. 5 минут у меня ушло только на то, чтобы перевести название ягоды.
Чем я вообще занимался в школе и университете? Последние лет 15 разные люди пытались меня чему-то научить. Что пошло не так? Почему эти годы слились в ожидание непонятно чего? 11 лет я ждал, когда закончатся уроки. Следующие 4 года стерлись в ожидании диплома. Теперь жду, когда наконец прекратится этот проклятый день.
Сколько еще времени должно пройти в этом бесполезном ожидании чего-то хорошего? Я налил чай в стакан. Выпил залпом. Ближайшие несколько минут мне будет относительно неплохо, но я знал, что скоро все вернется на круги своя.
***
Время на часах продолжало еле плестись. Скоро должен был наступить обед, который разделит работу в ресторане пополам. Гостей в зале почти не было, но к вечеру все могло измениться.
На кухне запахло пельменями. В меню ресторана было полно блюд, которые отвечали всем требованиям высокой кухни, персонал же кормили сносно, но без изысков.
Во время своего марафона я постоянно забывал есть. Еда отошла на второй план и казалась чем-то не особо важным. Питался я подобием подножного корма: всем, что продавалось в алкогольных магазинах. Периодически в меня попадало что-то, что нужно просто разогреть.
