— Я тоже так думаю. И как же ты узнала о чарах?
— Я не знала. Я практиковала итальянский, когда свет замерцал в моей ладони. Это была случайность. Я не могу вспомнить, как я сделала это, когда мне было четыре года. Может быть, я услышала, как это говорит моя мама.
— Давай сейчас это оставим нашим секретом, хорошо?
— Зачем?
Позади меня дышал Арик, тихо и ритмично в такт биению моего сердца.
— Это было бы правильно, — сказал он между вздохами, — из-за всего что происходит в последнее время, мы сохраняем тайны своего рода.
В пещере стало холодно, и вздрогнула.
— Почему вы защищаете только библиотеки? Эти гончие могут выйти и причинить вред людям.
— Есть барьер вокруг них, мешающий Мистикам выйти. Для того, чтобы войти в человеческий мир, требуется допуск. Его очень трудно получить, и, получив его однажды, пропуск вставляют под кожу, обеспечивая прохождение сквозь барьер. Наша задача состоит в том, чтобы сохранить мир между различными расами, путешествующими через портал, и обеспечить безопасность всех людей.
— Я поняла, — сказала я. — А вы когда-то телепортировались в библиотеку известного человека? Это было бы здорово.
— К сожалению, нет, — сказал он. — Мы только охраняем библиотеки, у которых есть книги порталы. И я не знаю частных коллекций ни с одной из них.
— Понятно.
Когда пещера расширилась, мы побежали, держась рядом друг с другом, пытаясь догнать остальных. Я замедлилась, когда боль в моей ноге стала нестерпимой, чтобы не отставать. Арик тоже сбросил темп.
— Нужно ли тебе отдохнуть?
— Нет. Я могу идти. Но бег меня убивает.
— Мы не будем спешить.
Капля слизи приземлилась на мою руку, и я вытерла ее, надеясь, что это была вода, а не кто-то пускал слюни, или что-то еще.
Мы шли по пещере в течение двадцати минут или около того, прежде чем туннель снова начал сужаться. Арик жестом предложил мне идти вперед. У него была безумно сексуальная улыбка на губах, что заставляло меня нервничать.
— Почему ты улыбаешься?
— Я впечатлен, — ответил он. — Как для новичка, ты достаточно долго сохраняешь шар света.
— Я совершенно забыла, что в моей руке, — я солгала. Моя рука болела от нахождения так долго в одном положении, но я собиралась сохранить свой шар света, тем более после того что он сказал.
Мы все ближе приближались к четырем светящимся шарикам впереди нас.
— Немного информации для тебя, — сказал он. — Система туннелей убежищ, ускоряет нашу реальную скорость. На поверхности, в человеческом мире, это займет около часа. Обрати внимание, мы чувствуем, словно идем прогулочным шагом.
— В самом деле?
Арик схватил меня за плечо и потянул, останавливая.
— Твое плечо напряжено.
Я взяла его за руку. Каждый раз, когда он прикасался ко мне, мой желудок делал сальто, и это волновало меня. Возьми себя в руки. Он просто парень.
— Позволь мне ненадолго забрать у тебя свет, — сказал он.
— Хорошо. — Я не собиралась спорить с ним. Мое плечо было утомлено и болело. Я опустила его, и шар света выскочил. Боль стрельнула сквозь всю руку. Моя рука была словно камень после того как находилась так долго поднята.
— Зачем кому-то ходить в эти убежища? — спросила я. — У них есть гончие, охотники и предвестники ужаса.
— Убежища раньше были мирной зоной. — Он нес шар света сбоку, озаряя свое прекрасное лицо. Его силуэт распространялся по стене всей пещеры. — Не так давно было восстание, — сказал он. — Вызванное темным мастером по имени Конемар. Нельзя было доверять никому. Только Мерлу и самому себе. Мы не уверены, кто кому верен.
— Чего хочет этот Конемар?
Что-то хрустнуло под его сапогом, что-то, имеющее твердую оболочку. Я поежилась, и у меня побежали мурашки по коже.
— Чего больше всего хотят безумцы? — спросил он. — Силы. Он хочет править миром мистиков и людей. Ему нужны ключи, чтобы выпустить невероятно могущественных существ. Тех, которые могут вызвать стихийные бедствия и поставить людей на колени.
— От этого мне полегчало.
Он покосился на меня.
— Прости. Я не хотел напугать тебя. Мы будем держать тебя в безопасности. Этот предвестник быстро нашел меня в метро, — он понизил голос, когда мы начали приближаться к остальным, шаги которых слышались впереди. — Это заставляет меня думать о том, что чародей был предупрежден кем-то, из нашего убежища. Поэтому мы должны быть осторожны.
