И самособой напрашивался ряд интересных вопросов к Лидингу. И мы не замедлили к нему направиться в гости.
Все та же комната с неуловимо меняющимися янтарными узорами на стенах, все тот же вежливо-изысканный собеседник, да вот только мы уже другие.
По прибытии я не замедлил взять быка за рога. Усевшись рядом с Лидингом за великолепно сервированный стол и прожевав кусочек чего-то нечто неописуемого, я промокнул белоснежной салфеткой рот, подмигнул чинно сидящему за таким же прибором Лео, и невинно поинтересовался:
-- Лидинг, скажи мне, пожалуйста, только честно, откуда ты получаешь для нас задания? Только честно, не крути.
Казалось, наш собеседник ничуть не удивился такому вопросу, только изящно выгнул бровь, откинулся на стуле и спокойно показал указательным пальцем вверх.
Я растерялся! Лео, по-моему, тоже.
-- Но как же так, они же говорили, что уходят, и ты утверждал, что у тебя с ними нет связи, а вот теперь говоришь обратное?
-- А я и не говорил тебе, что задания дают мне Мастера, - спокойно ответил мне Лидинг.
Я был удивлен:
-- Но как же тогда истолковать твой жест, - я ткнул указательным пальцем вверх, как до этого, минуту назад проделал Лидинг, - как тогдаэто понимать?
-- Очень просто, это Она.
-- Лидинг, не говори загадками, кто такая эта «Она»?
-- Вселенная, Крис, сама Вселенная!
-- Не понимаю, это что еще за бред. Ты шутишь.
-- Нет, Крис, не шучу. Она живая, и это она мне говорит о том, что надо сделать.
Сказать, что я был потрясен – это значит, ничего не сказать! Я был смят, раздавлен, уничтожен. Мне казалось, что я ничего не понимаю. То, что мы только что услышали от Лидинга, не влезало ни в какие рамки. Но как ни удивителен был его ответ, я ни на минуту в нем не усомнился. Информаторий не мог лгать. Он мог не договаривать, не говорить вообще, но лгать он не мог в принципе.
-- Но почему же я ее не слышу? – я почти кричал. - Ты вот выходит, можешь с ней общаться, а я не могу. Почему?
-- Все очень просто. Потому, что я часть ее. Если хочешь знать, я только один из ее многих инструментов, так сказать, рабочая рука или нет, скорее орган ее связи с тобой и другими посвященными.
Я все еще не мог оправиться от потрясения, хотя где-то глубоко-глубоко в душе практически моментально принял такой невероятный ответ на веру.
-- А старые задания я тоже получал от нее?
-- Нет, это были проблемы, так сказать, местного значения. Их тебе предоставляли Мастера. Ты должен был набраться опыта, чтобы потом перейти на более высокий уровень решения задач.
Я был польщен.
-- Так ты хочешь сказать, что мы перешли в более высокие сферы?
-- А разве сама задача тебе об этом не говорит ничего.
Пришлось молча согласиться.
-- А почему я сам не могу напрямую с Ней общаться, ты же вот можешь?
-- Ты не до конца меня понял или не дослушал, - усмехнулся Лидинг, - ты сейчас как раз и общаешься с ней. Пойми меня правильно, Крис, я – не личность, как это ты себе все время ошибочно представляешь, а только специальный орган общения ее. По сути дела, я – это она, и мы всегда с тобой общались напрямую, только ты не подозревал, кто находится на той, другой, стороне.
-- Почему же ты ничего мне не говорил, - я был смущен, растерян. Лео, похоже, тоже был потрясен. – Почему было не сказать об этом нам сразу?
-- А зачем? Ты ведь и сейчас испытал настоящее потрясение, а представь, чтобы было бы тогда. Как говориться, всему свое время, не так ли?
Пришлось согласиться, хотя состояние шока не проходило.
Немного придя в себя, я cкаким-то новым чувством, наверно,робкогопочтения, посмотрел на Лидинга ипоинтересовался:
-- Так в чем, собственно говоря, там дело? Что там такое, с этими галактиками не так?
-- А вот посмотри сам, - и он высветил в воздухе объемную картинку происходящего в этом секторе космоса.
Картинка впечатляла – множество светящихся галактик медленно вращались передо мной в воздухе, ярко горели шаровые скопления, туманная вуаль космической пыли укутывала все это великолепие своим покрывалом. Лидинг приблизил один фрагмент и увеличил его во всю стену. Я по-прежнему ничего не видел. Две взаимодействующие галактики, ничего необычного, если не считать того, что одна из них была какой-то неправильной формы
