Увидев свой промах, Алексей сплюнул и снова взялся за маховик наводки. Наконец, только третьим снарядом, удалось добиться накрытия. И хотя в окоп он всё-таки не попал, но пулемет стрелять перестал. И это было хорошо, потому, как снарядов оставалось уже совсем немного – штук шесть.
– Гофман! Гофман, где ты, чертов сын?! Снаряд!
Ефрейтор-наводчик кричал, не слыша собственного крика. Разорвавшийся поблизости снаряд словно забил его уши ватой, так, что он перестал слышать сам себя. Да и руки стали предательски дрожать. Только прочный щит пушки спас его от снопа осколков. И продолжал спасать – на этот раз уже от пулеметов. А те, пристрелявшись, засыпали пулями всё вокруг. Уже было убито большинство из тех, кто переправился через реку. Буквально перепиленный очередью, свесился через станину Байер, так и не донесший до орудия ящик со снарядами. А сам ящик, расколотый пулями, лежал в нескольких метрах от орудия. С таким же успехом он мог лежать и на луне – ни там ни здесь он был недосягаем.
Кто-то тронул ефрейтора за плечо. Он обернулся.
Живой и здоровый, даже совсем не поцарапанный, присел между станинами Гофман.
– Снаряд! – прохрипел ефрейтор. – Давай его!
– Нет ничего! – развел руками тот. – Ты выпустил уже все, что мы принесли!
Наводчик скорее догадался, нежели расслышал своего товарища.
– Нет! Я выстрелил только семь раз! Есть ещё!
Гофман только головою покачал, указав куда-то вбок.
Да, снаряды ещё имелись – под разбитой взрывом повозкой виднелись ноги очередного подносчика. Где-то там лежали и оставшиеся снаряды.
– Иди! – толкнул ефрейтор последнего уцелевшего артиллериста. – Мне нужен снаряд!
Снова взрыв – пушку качнуло взрывной волной.
– Он не перестанет стрелять! – наводчик чуть не плакал с досады. – А мне нечем ему ответить!
Гофман снова покачал головою, но приподнялся, осматриваясь по сторонам. Внезапно, словно распрямилась сжатая пружина, он метнулся к лежащему Байеру. Нырок, кувырок – и в его руках оказался бронебойный снаряд! Ещё прыжок…
Огненные трассы мелькнули над щитом. Ударили солдата в грудь, разом остановив его стремительное движение.
Артиллерист покачнулся, руки его разжались, и выпавший снаряд воткнулся головной частью в изрытую ногами и осколками землю. На лице Гофмана отразилось изумление, он словно ещё не понял ничего из происходящего. Ноги его подогнулись, он уткнулся головою в станину орудия. Он был ещё в сознании, но кровь, вытекая из ран, стремительно уносила с собою и его жизнь.
– Санитар…
Но наводчик не слышал его просьбы. Наклонившись к земле, он подхватил с неё драгоценный снаряд, дослал его в казенник пушки и приник к прицелу.
Звон – пули выбили искры из щита.
Что-то больно садануло по ноге, но ефрейтор продолжал подкручивать маховик наводки.
Вот и черная дыра орудийного ствола – башня бронеплощадки словно бы пытается уткнуться этой зловещей чернотой прямо в душу. Выпить силу и саму жизнь.
Нет! Это уже не так просто будет сделать!
Гах!
Трассер бронебойного снаряда мелькнул над полем… и исчез на фоне темного силуэта стального монстра.
Попал?!
Попал!
Облачко черного дыма выметнулось откуда-то из середины стальной крепости.
Добавить ему!
На месте черной дыры вражеского ствола внезапно мелькнула вспышка – тридцатисемимиллиметровку подбросило в воздух.
Снаряд угодил прямо между колес орудия…
Бум-м-м…
Словно загудел большой колокол.
Бронеплощадку тряхнуло – разом перестали работать все пулеметы. Ударом сбросило с кресла и капитана. Кряхтя и отплевываясь, он поднялся с места.
Телефон!
Молчит трубка, нет в ней никакой жизни.
– Левченко!
Тихо, лишь где-то в глубине стальной коробки раздавались какие-то звуки. Что-то потрескивало, позвякивало…
Спустившись вниз, Ракутин увидел жизнерадостного армянина – тот, покряхтывая поднимался с пола.
– Цел?
– Да, вроде… башка только гудит.
– Давай к амбразуре. Смотри за тылом, сейчас только какой-то подлянки со стороны немцев нам и не хватало!
Еще несколько шагов…
Вот и пробоина – в небольшую дыру в стене задувает ветерок. В воздухе стоит какой-то неприятный запах.
Огузов…
Он привалился боком к стальной стенке – вместо лица кровавое месиво. Алексей тронул пальцами жилку на щеке.
