У убитых пулеметчиков он разжился патронами к пистолету, благо, калибр совпадал. Сами пистолеты в кобурах повесил на то же дерево, что и винтовку. Своему браунингу он доверял больше, чем трофейным «Люгерам». А вот наган сунул в вещмешок, не помешает. Туда же отправился и небольшой запас продовольствия, что отыскался у немцев.
А оружие на дереве… опухнешь, прежде, чем отыщешь. Это ж знать надо, где оно висит! Да и то не враз найдёшь… Мало ли…
Вдруг (по какой-то неведомой причине) придется назад топать? А тут – и заначка есть!
Да… тяжеловато будет с таким грузом топать!
Но никаких других вариантов пока не просматривалось. А пулемет, в случае столкновения, всё же гораздо весомее трехлинейки! Вот был бы он тогда… Алексей только зубами скрипнул. Уж никакого сарая-то и не подожгли бы немцы!
Со стороны дома донеслось несколько выстрелов.
Вот ведь какие фашисты попались неуёмные, всё с кем-то воюют до сих пор!
Покачав головой, он поправил на плече ремень от пулемета и решительно повернулся спиною к дому.
И только пройдя несколько километров, Ракутин понял, что же все это время не давало ему покоя. Он даже остановился в досаде. Винтовка с подсумками! Повесил на елке – подарок для любого желающего! А ведь нельзя оставлять исправное оружие – за это статья положена трибунальная!.. Пограничнику ли об этом не знать? А он что сделал? Хоть бы затвор вынул, да с собой унес! Или спрятал где-нибудь… Но забыл об этом капитан, как какой-нибудь новобранец. Видно, не прошла еще толком контузия, решил он, крепче меня приложило, чем казалось – соображалку вон как отбило-то! Но возвращаться и исправлять ошибку было уже поздно. Капитан пошел дальше, сгибаясь под тяжестью пулемета, пообещав себе впредь быть внимательней…
Погромыхивающая канонада оказалась достаточно неплохим ориентиром – к линии фронта Алексей вышел уже на пятый день. Можно было бы и раньше, но памятуя о последних событиях, он старался идти в такое время суток, чтобы шанс на встречу с противником был минимален. Пока это удавалось, немцы его до сих пор не заметили. Хотя шастало их тут… Приходилось сдерживаться, чтобы не полоснуть по проезжающим и топающим по дорогам солдатам пулеметной очередью. Тем более, что сам «МГ» уже успел надоесть капитану хуже горькой редьки! Тяжелый, зараза! Так, хоть польза с него какая-то будет…
Но – сдерживался.
Понимал, что, даже положив с десяток солдат, решительной победы (даже и в таком скоротечном бою) достичь, скорее всего, не выйдет. Фашисты быстро придут в себя, залягут, сообразят, что к чему – и окружат одинокого пулеметчика. Вот Межуева бы сюда… это настоящий мастер! Тот-то показал бы немцам, где раки зимуют! Свои способности пулеметчика (по сравнению с ефрейтором), капитан оценивал более чем скромно. Как он тогда, у моста, этим гадам врезал! Алексей только горестно вздыхал, провожая глазами проходящих мимо солдат. Не время… да и не место!
И вот теперь, лежа в траве и покусывая травинку, Ракутин наблюдал за приготовлениями немцев к броску. Судя по вялой перестрелке за холмом, там проходила линия непосредственного боевого соприкосновения с противником. Значит, там уже наши!
А сейчас, перед глазами капитана, к атаке готовилась группа солдат – около трех взводов.
Деловито сложив в кучу ранцы и излишнюю амуницию, и оставив все это добро под охраной тощего и очкастого солдата, все остальные проверяли оружие, подтягивали ремни – словом, занимались тем, что всегда делает боец перед решительным броском вперед.
Без излишней торопливости и суеты.
Спокойно и обстоятельно.
Опытные, чертяки…
Пофыркивая мотором и лязгая железом, подкатили два бронетранспортера – прикрытие.
Не слишком тут немцев до фига, надо думать, и оборону там наши держат, уж точно, не полком… Хотя, вполне может быть, что и немцы здесь не все собрались, где-нибудь в стороне ещё такая же (или даже большая) группа собирается. Здесь-то балочка не шибко здоровенная, много народа попросту не влезет.
Вот и офицер появился – солдаты сразу же прекратили суету и выстроились. Что-то он им там втолковывает… ага, пошли!
Взревев моторами, полезли вверх бронетранспортеры, прячась за броней, потопали за ними немцы.
