САНТЬЯГО. ХУАН САЛЕС, ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЧИЛИЙСКОЙ КОНФЕДЕРАЦИИ ВЛАДЕЛЬЦЕВ ГРУЗОВИКОВ, ВЫСТУПАЯ ПО РАДИО, ПРИЗВАЛ ВСЕХ ЕЕ ЧЛЕНОВ НЕМЕДЛЕННО ВОЗОБНОВИТЬ РАБОТУ И ТЕМ САМЫМ ПОЛОЖИТЬ КОНЕЦ ЗАБАСТОВКЕ, НАРУШАВШЕЙ ЭКОНОМИЧЕСКУЮ ЖИЗНЬ СТРАНЫ НА ПРОТЯЖЕНИИ ПОСЛЕДНИХ ШЕСТИ С ЛИШНИМ НЕДЕЛЬ. «УСИЛИЯ, ПРИЛОЖЕННЫЕ ВАМИ, ЗАВЕРШИЛИСЬ ЧУВСТВОМ ГЛУБОКОГО УДОВЛЕТВОРЕНИЯ ПО ПОВОДУ ТОГО, ЧТО ОТЕЧЕСТВО НАКОНЕЦ СВОБОДНО», — СКАЗАЛ ОН.
ДРУГОЙ РУКОВОДИТЕЛЬ КОНФЕДЕРАЦИИ, ИЗВЕСТНЫЙ ПРОТИВНИК НАРОДНОГО ЕДИНСТВА ЛЕОН ВИЛЬЯРИН, ПРИВЕТСТВОВАЛ ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ, КОТОРЫЕ «ПРЕОДОЛЕЛИ ТРАДИЦИОННЫЙ ПОЛИТИЧЕСКИЙ НЕЙТРАЛИТЕТ И ОСУЩЕСТВИЛИ ПЕРВЫЙ ЗА 42 ГОДА ВОЕННЫЙ ПЕРЕВОРОТ В ЧИЛИ».
У входа в пресс-центр Фрэнка окликнул Сэм Рассел, редактор международного отдела «Морнинг стар».
— Как вам понравилось выступление Вильярина? Мавр сделал свое дело.
— Я отстучал телеграмму об этом. Несу на визу.
Они вместе вошли в оффис, где спозаранку было полным-полно журналистов, жаждущих поскорее получить необходимую для их работы аккредитацию. Очередь двигалась вяло — офицер въедливо вчитывался в документы.
Француз Марсель Риво из крайне правой «Орор», надушенный, в песочного цвета клетчатом костюме при ярко-желтом галстуке, покуривал, независимо положив ногу на ногу. Встрепанный, припухший после ночных возлияний Фернандо Крус — представитель агентства «Эдиториаль фаланхиста эспаньола» — довольно похохатывал, смакуя пикантные фотографии свежего номера журнала «Люи», которым проныру-испанца снабдил, по-видимому, его дружок Марсель.
— Следующий. Пошевеливайтесь!
К столику дежурного офицера направился Жорж Дюпуа, прервав на полуслове разговор с Марлиз Саймонс, экстравагантной дамой, приехавшей в Чили от «Вашингтон пост». Та повернулась к молчаливому соседу-шведу:
— Слышал, что рассказывает корреспондент «Фигаро»? Рабочие многих заводов и фабрик все еще сражаются с солдатами.
— Студенты тоже. Против Технического университета брошены танки и боевые вертолеты. Говорят, путчисты применяют фугасы и напалм...
— Господи, какой ужас! — ахнула американка.
Рыжеволосый оператор Би-Би-Си, примостившийся с кинокамерой на кончике дивана, возмущенно — даже веснушки на его лице побледнели — жаловался заведующему бюро еженедельника «Ньюсуик» Джону Барнесу, что вчера, когда он пытался из гостиницы снять штурм «Ла Монеды» («Это же моя профессия, Джо! Именно за это мне платят деньги...»), по окну («Без предупреждения!») открыли с улицы огонь...
— По нашему телетайпу получено сообщение: в Вашингтоне осторожно взвешивают все «за» и «против» деликатного вопроса о признании хунты. — Корреспондент Ассошиэйтед Пресс перешел на доверительный шепоток.
— Почему осторожно взвешивают? И почему этот вопрос деликатный? — изумился обычно непроницаемо-замкнутый шеф отделения «Синьхуа» в Чили. С аляповатого значка, приколотого над карманом его синей куртки казарменного покроя, на империалиста-янки вопрошающе уставился великий кормчий.
— Видите ли, мой дорогой друг, — американец обращался со своим собеседником осторожно и бережно, как с драгоценным китайским фарфором. — Видите ли, эпицентр любого катаклизма, случившегося к югу от Рио-Гранде-дель-Норте, вечно ищут на берегах Потомака.
— Да, да, да, — сочувственно закивал головой китаец.
Фрэнк не особенно вслушивался в разглагольствования коллег: мысли были заняты предстоящей поездкой за Глорией. Но одна беседа газетчиков — из «Морнинг стар» и «Униты» — показалась ему интересной.
— Генеральный директор корпуса карабинеров генерал Сепульведа отказался примкнуть к мятежникам.
— Моя новость стоит твоей. Кубинское радио сообщает о красноречивом признании «Нью-Йорк пост»: в штаб-квартире ИТТ откровенно ликуют по поводу переворота. Добились своего!
Прошло по меньшей мере полчаса, прежде чем О’Тул оказался у столика, где оформлялись документы. Хамоватого цензора словно подменили. Не читая, подмахнул текст телеграммы. Предупредительно протянул анкету! «Заполните, пожалуйста, и распишитесь. Вот здесь». Старательно приклеил фотографию к удостоверению личности: «Возьмите, прошу вас». Из ящика своей конторки достал опечатанный сургучом пакет: «А это...» Фрэнк перебил его: «Я знаю, давайте сюда».
