Подвиг доктора Бушуева - страница 71
— Сегодня я не могу отказывать тебе, Майечка.
Она видела, как он торопливо стал собирать цветы, вырывая их чуть ли не с корнями, и ей казалось, будто каждый цветок с душистыми белыми колокольчиками он вырывал у неё из сердца.
— Ну, хватит? — спросил Безродный, поднося ей пучок ландышей.
— Ещё, ещё, — капризно приказывала она.
Безродный усмехнулся — всё складывалось как надо…
Майя заметила эту недобрую усмешку, и ей стало жутко, так жутко, что хотелось броситься прочь из прохладной рощицы, куда уже по-воровски подкрадывался тревожный сумрак. Но убегать она не может, нет, она подавит в себе этот минутный страх и не сведёт глаз с Безродного. Безродный предатель, в его руках тайна бинтов, он может выдать её гестаповцам — тогда всё пропало…
Он подошёл к ней с огромным букетом ландышей.
— Теперь хватит? Посмотри, сколько. — Бросив цветы, Безродный положил ей руки на плечи. — Присядем. Травка мягкая, душистая, и мы одни.
Майя стряхнула его руки.
— Ну зачем же… Ты сама привела, — растерянно пробормотал он.
Он прав: она сама привела его сюда, потому что не знала, что делать, она и сейчас ещё толком не представляла, как поступить дальше, чтобы лишить Безродного возможности выдать партизанскую тайну. И вдруг вспыхнула спасительная мысль. Ну как раньше не пришло ей в голову отвести Безродного к кому-нибудь из товарищей. Их много в городе, и на всякий случай у Майи хранилось несколько вполне надёжных адресов.
— Вернёмся, Матвей, — предложила она.
— Да ты что… Здесь так хорошо… Здесь мы одни.
Он попытался обнять её. Майя отстранила его руки.
— Можно найти место получше, — непреклонно сказала она. — Идем к тёте Саше У неё патефон, много пластинок и всегда в буфете кое-что припрятано.
— Никуда я с тобой не пойду! Хватит водить за нос, — разозлился Безродный. В самом деле, он столько потерял времени, и всё напрасно. — Можешь идти одна к своей тёте Саше, — он торопливо зашагал по тропинке.
«Всё пропало, всё пропало», — пронеслось в голове у Майи. Она догнала Безродного.
— Ты оставляешь меня одну?
— Можешь оставаться, если тебе так нравится.
Она преградила ему дорогу.
— Но это не по-мужски бросать в лесу женщину одну да ещё под вечер.
— У меня нет желания разбираться, что прилично, а что неприлично.
— Я о тебе была другого мнения… Хочешь, давай зайдём к леснику, у него чудесная смородиновая настойка и мочёные арбузы.
— В другой раз, — нетерпеливо отмахнулся Безродный. — Вечером я обещал зайти к одному больному.
Майя поняла, что теперь увести Безродного к товарищам не удастся, что он спешит. И она догадывалась, куда именно, — к немцам.
— Не к больному торопишься, Безродный, а в гестапо, — с гневом сказала она и увидела, как он попятился. Втянув голову в плечи и съёжившись, Безродный как будто готовился к прыжку.
— Что ты выдумала, Майя, — заикаясь, говорил он. Глаза его были широко раскрыты, и в них виделись дикая злоба и животный страх. — Шутница ты, Майя. Не ожидал от тебя такого, — продолжал он, приближаясь к ней.
— Стой! — крикнула Майя и выхватила из кармана пистолет.
От неожиданности Безродный на какое-то мгновение остолбенел, потом шарахнулся в сторону.
Майя дважды выстрелила.
Нелепо взмахнув руками, предатель рухнул в колючие заросли шиповника.
Порой полковник Дикман любил помечтать, особенно в те минуты, когда из окна дома он видел броневик и верную охрану. Развалившись на плюшевом диване и дымя сигаретой, он думал о тех событиях, которые вот-вот должны развернуться и приведут к несомненной удаче. Теперь, когда ему удалось заслать к партизанам своего человека — доктора Безродного, у коменданта не было сомнений, что скоро он узнает расположение главной партизанской базы и разгромит её. Для этой цели полковник потребует карательные войска, войск ему дадут сколько угодно, потому что в Берлине очень обеспокоены активностью партизан и для борьбы с ними сил не пожалеют. Карателей он в атаку поведёт сам. Хотя, собственно говоря, нет нужды идти в рядах атакующих, он только осуществит руководство, зная, что лавры победителя в конечном счете достаются не тому, кто подставляет свою голову под пули, а руководителю, который, подчас, даже не слышит выстрелов.
