— Мэгги, ты же меня знаешь! Ты же хорошая, Мэгги. Он же умрет от кровопотери. Позволь мне помочь ему.
Каули подошла ближе, Мэгги кинулась на нее, разорвала ей рукав и снова нависла над Скоттом.
Каули с полными слез глазами сжала в руках пистолет.
— Уйди, собака. Он умрет, если ты не уйдешь.
Собака продолжала безумствовать: лаять, скалиться, кидаться, заходясь в бессильной ярости.
Каули проверила пистолет. Он был спущен с предохранителя. Из глаз ее лились слезы.
— Не заставляй меня это делать. Пожалуйста. Он же умирает!
Собака не уходила.
Каули прицелилась, рыдая в голос, но тут Скотт поднял руку.
Мэгги
С первобытной яростью Мэгги вонзила клыки в мужчину. Крепкие клыки и мощные челюсти достались ей от ее диких предков, еще не прирученных человеком. Она кинулась вперед защитить Скотта и, когда он догнал ее, обрадовалась. Они неразлучны, они стая.
Скотт дрался рядом с ней, вместе с ней, за нее, как и положено в стае, и сердце Мэгги исполнилось блаженства.
Громкий резкий щелчок положил этому конец. Скотт упал, и его запах изменился. Она чувствовала его боль, его страх. Запах его крови наполнил ее яростью.
Вожак ранен. Вожак умирает.
Весь мир для Мэгги сузился до Скотта. Она отпустила мужчину, кинулась лизать Скотту лицо, лаяла и рычала на мужчину, которых хотел проползти мимо них. Защищала. Охраняла.
Мужчина уполз, подошла женщина. Мэгги ее знала, но она не из их стаи. Мэгги предостерегающе скалила зубы, лаяла, кидалась на нее. И вдруг почувствовала ласковое прикосновение Скотта.
Сердце Мэгги забилось сильнее. Она лизнула ему лицо. Скотт открыл глаза.
— Мэгги.
Она насторожилась, ожидая команды и желая ее.
Скотт посмотрел в сторону большого помещения за дверью.
— Взять!
Мэгги без колебаний перепрыгнула Скотта и устремилась за мужчиной. Искать его было легко — по запаху свежей крови. Она приблизилась к нему в считаные секунды. Промчалась по складу, выскочила на солнце и увидела, что человек, ранивший Скотта, идет к машине. Увидев ее, он поднял пистолет. Мэгги знала, что это акт агрессии, но дальше этого не понимала. Но агрессия усилила ее ярость.
Она метила ему в горло. Она должна его взять. Мэгги прыгнула, открыв пасть, со священным гневом в сердце.
Она увидела вспышку.
Одиннадцать часов спустя, больница при Университете Южной Калифорнии
Эмма Уилсон, медсестра отделения интенсивной терапии
Три медсестры сказали ей, что в комнате для посетителей полно полицейских. И призвали опасаться мерзкого сержанта, хмурого и крикливого. Набросится на вас, как собака, сказали они.
Эмме было скорее любопытно, чем страшно. Она почти двадцать лет проработала старшей медсестрой и ничего не боялась.
Она открыла дверь в комнату для посетителей.
Эмма и раньше видела такие вещи, когда привозили полицейских, и это зрелище неизменно трогало ее. По всей комнате — темно-синяя форма. Полицейские-мужчины, полицейские-женщины, полицейские в штатском, с жетонами, прикрепленными к брючному поясу.
— Что, черт возьми, здесь происходит? — Голос прогремел на всю комнату.
Эмма резко повернулась и подумала: ага, вот и он. Сквозь толпу шел высокий сержант в форме. На голове лысина, окаймленная венчиком полуседых волос, на лице самая отвратительная и мрачная гримаса.
Эмма подняла руку, призывая его остановиться, но он пер вперед, пока не уперся грудью ей в руку. И насупился еще сильнее.
— Я сержант Доминик Леланд, и офицер Джеймс из моего подразделения. Как себя чувствует мой подчиненный?
Эмма посмотрела ему в глаза и сказала негромко:
— Шаг назад.
— Черт побери, если я отступлю здесь…
— Один. Шаг. Назад.
Леланд его сделал.
— Когда выйдет хирург, он расскажет подробнее, а я могу сказать, что он хорошо перенес операцию. Несколько минут назад он очнулся. Сейчас опять спит. Это нормально.
По комнате пробежал ропот.
— Он в порядке? — спросил Леланд.
— Да, он должен пойти на поправку.
Сержант с облегчением вздохнул.
— Спасибо. — Он посмотрел на ее значок. — Спасибо, сестра Уилсон. Спасибо, что помогаете ему.
— А Мэгги здесь? — спросила она.
— Офицер Джеймс служит во взводе К-9. Мэгги — это его полицейская собака.
Эмма не ожидала, что Мэгги окажется собакой, но это растрогало ее еще больше.
