На полу комнаты и на стене обнаружены явственные следы замывки. Все имущество, принадлежащее Царской семье, за исключением немногих оставшихся вещей, расхищено.
При осмотре местности, расположенной верстах в 15 от города, близ деревни Коптяки, найдены следы сожженных костров и в пепле обнаружены: бриллиант весом около 12 каратов, признанный свидетелями за принадлежащий б. Императрице, осыпанный изумрудами крест, признанный свидетелями за принадлежащий одной из дочерей Государя, и разные остатки от сожженных принадлежностей обуви и одежды.
В одной из находившихся в той местности шахт обнаружены осколки разорвавшейся бомбы, оторванный человеческий палец, вставная челюсть, признанная за принадлежащую лейб-медику Боткину, и жемчужные серьги, признанные за принадлежащие б. Императрице.
Показаниями свидетелей Михаила Летемина и Марии Медведевой установлено, что старшим в охранной команде (разводящим) был Павел Спиридонович Медведев, принимавший непосредственное участие в расстреле Царской семьи. Это участие удостоверил Летемину стоявший в ночь убийства на пулеметном посту Александр Стрекотин. Те же свидетели удостоверили, что накануне убийства Царской семьи мальчик Седнев был переведен в помещение команды.
Свидетель Владимир Кухтенков удостоверил подслушанный им разговор в. — исетского военного комиссара Петра Ермакова и деятелей партии Александра Костоусова, Алексея Партина и Василия Леватных. Содержание разговора сводится к тому, что эти лица принимали участие в сокрытии трупов убитых Царя, Царицы, Наследника, вел. княжон, доктора Боткина и некоторых царских слуг.
Тела убитых до сих пор найти не удалось».
Вот и все, что было получено к моменту прихода к руководству следствием генерала Дитерихса.
Захвативший власть в Омске и назвавший себя Верховным правителем адмирал Колчак своим приказом от 17 января 1918 года назначил политическим куратором следствия генерал-лейтенанта Дитерихса.
Генерал не был криминалистом. Ему хватило одной недели, чтобы разобраться во всем. Свое мнение он выразил по-солдатски, коротко и прямолинейно: «Казалось бы, что уже 18 октября 1918 года следствие располагало достаточными данными, чтобы донести властям в Омск и оповестить мир, «что в ночь с 16 на 17 июля в доме Ипатьева была расстреляна вся Царская Семья, со всеми состоявшими при ней лицами, а не один только бывший Государь Император, как сообщали в своем объявлении советские власти».
Но следствие в руках соплеменника убийц — еврея».
Как профессионал следователь Сергеев прекрасно понимал, что, при имеющихся материалах, при отсутствии трупов, нельзя торопиться давать заключение об убийстве Царской семьи.
Но в то время как криминалист Сергеев считал «важнейшей очередной задачей выяснить, насколько возможно, действительно ли совершилось самое событие преступления», генерал Дитерихс стремился «оповестить мир».
Первое, что сделал новый начальник — вызвал Сергеева на «ковер» (22 января 1919 года) и устроил ему выволочку за то, что тот не дал заключения об убийстве всей Царской семьи. Генерала особенно раздражало то, что Сергеев категорически отрицал причастность к убийству в Екатеринбурге центральной советской власти в Москве и говорил, улыбаясь, что просто смешно об этом думать.
Эта улыбка и решила его судьбу — 23 января 1919 года, т. е. на следующий день, Дитерихс потребовал передать ему «все подлинное производство по делу убийства бывшей Царской семьи и членов Дома, вещи и материалы, принадлежащие членам Семьи и состоявшим при них приближенным лицам, также убитым».
Правда, как выяснилось в настоящее время, Дитерихс сделал это не по своей инициативе, а по личному приказу адмирала Колчака, которому он и передал все следственные материалы.
Несмотря на скудность доказательного материала и отсутствие трупов, несмотря на то, что главный и единственный свидетель Павел Медведев еще не был допрошен, министр юстиции Старынкевич в начале февраля 1919 г. поторопился отправить в Париж в Союзнический совет отчет о расследовании в Екатеринбурге. Кратко пересказав материалы следствия, полученные следователем Сергеевым, министр вынужден был упомянуть о слухах, распространившихся не только в Сибири, но и на Западе:
