– У меня возникло ощущение, что ты полагаешь, будто я твой должник, – с едва заметной улыбкой заметил герцог.
– Разумеется, – слегка наклонив голову, отозвался Ливерседж. – Неужели это у кого-то вызывает сомнения? Насколько я понял, вы искали приключений. Я их вам предоставил. Вы были неопытным мальчишкой. Благодаря мне превратились в мужчину. Давайте на мгновение обратим внимание на вторую колонку нашего гроссбуха! Вы отняли у меня письма от вашего юного кузена. Вы похитили у меня средство, с помощью которого я мог получить еще много подобных посланий. Я говорю о своей приемной племяннице. Вы сожгли жалкую хижину, служившую мне единственным приютом в мире, а несчастного, которому этот приют принадлежал и который является моим ближайшим родственником, вынудили скрываться бегством. Вышеперечисленными действиями – полагаю, вы совершили их непреднамеренно, что не делает их последствия менее болезненными, – вы обрекли меня на нужду, не позволяющую мне покинуть этот дом.
– Если бы я создал условия, позволяющие вам покинуть этот дом, какие бы у вас были планы? – поинтересовался герцог.
– О боже, дай мне терпения! – простонал Гидеон.
– Итак, Ливерседж? – произнес герцог, не обращая внимания на кузена.
– Все будет зависеть от щедрости вашей светлости, – откликнулся Ливерседж. – Я всегда мечтал владеть изящным заведением, где люди, склонные к азартным играм, могли бы провести время в изысканном обществе и элегантной обстановке. Я уже пытался организовать нечто подобное в этой стране, но столкнулся с множеством трудностей, связанных с предосторожностями, которые приходится принимать, чтобы оградить себя от противозаконного вмешательства в работу заведения. Все это бьет по карману, лишая средств, необходимых для развития бизнеса. Если бы я располагал необходимой суммой, я бы удалился в Страсбург, город, где мои таланты расцвели бы буйным цветом. Более того, в этом городе я располагаю знакомыми, которые сочли бы за счастье заручиться моей поддержкой в управлении их собственными заведениями. Такое начало может показаться вам очень скромным, но я не сомневаюсь, что мой рост будет весьма стремительным.
– Страсбург, – задумчиво произнес герцог. – Этот город мне ужасно не понравился. Еще нигде мне не было так скучно! Моя месть Страсбургу, Ливерседж, будет состоять в том, что я отправлю туда вас – наживаться за счет его жителей. Но если в ваше поле зрения попадет еще какой-нибудь пэр Англии, не стоит его похищать, потому что, знаете ли, я могу об этом прослышать и решить, что с вами пора покончить.
Продолжая говорить, герцог встал и подошел к столу, расположенному у окна.
– Сэр, – ответил Ливерседж, – я не из тех людей, кто не способен учиться на своих ошибках. А я совершил крупную ошибку, оставив бизнес, к которому имею наибольшую склонность. Похищение людей – это чересчур грубое занятие для тех, кто обладает вкусом и чувствительностью.
– Мудрое решение, – кивнул герцог. – Если даже такой зеленый юнец, как я…
– Осторожно, Джилли! – прошептал Гидеон, глядя на дверь. – Боюсь, кто-то влип!
Герцог повернул голову. Входя в библиотеку, мистер Ливерседж не позаботился о том, чтобы плотно прикрыть дверь, и теперь она была распахнута настежь. На пороге, застыв как изваяние, стоял лорд Лайонел со смешанным выражением изумления и ярости на лице. Одного взгляда на него было довольно, чтобы надежды на то, что он услышал недостаточно для точных выводов, бесследно растаяли.
– Итак! – угрожающе произнес его светлость. – Наконец-то я знаю правду! Я бы не поверил собственным ушам, Сэйл, если бы у меня не было веских оснований полагать, что вы окончательно распрощались с рассудком. Я вас искал, чтобы вы объяснили мне… Но это может обождать! Дайте простой ответ – да или нет! Это и есть тот самый мерзавец, который пытался получить за вас выкуп?
– Вы знаете, что это он, сэр, – ответил герцог.
Его светлость шумно вздохнул.
– Если вы и не солгали мне прямо, сэр, вы тем не менее обманули меня самым чудовищным образом! – сказал лорд. – Я бы ни за что не поверил, будто вы на это способны, потому что, несмотря на все ваши недостатки…
