– Я был очень убедителен, И потом, леди Элис любит бороться с трудностями. Если повезёт, то ей даже удастся отвратить Тауру от её излюбленного ярко-розового цвета. Какой-то безмозглый тип когда-то сказал ей, что это – не вызывающий цвет, и теперь она пользуется им для самых неподходящих нарядов и в самых неподходящих количествах… И он ей так не идёт! Ну, тётя Элис с этим справится. Если кто-нибудь спросит твоё мнение (не то чтобы это было вероятно), голосуй за то, что выберет Элис.
«Как будто я посмел бы ей возразить!» – едва не выпалил Роик. Он встал навытяжку и постарался изобразить внимательного и умного слушателя.
Лорд Форкосиган постучал себя пальцами по ноге, и его улыбка померкла.
– А ещё – я надеюсь, ты позаботишься, чтобы Тауру… гм… не оскорбляли и не ставили в неловкое положение, или… ну, ты понимаешь. Не то чтобы ты мог помешать окружающим на неё глазеть – на это рассчитывать не приходится. Но сопровождай её во всех общественных местах и будь настороже, чтобы отвести от неё все неприятности. Я хотел бы сам её сопровождать, но эти предсвадебные приготовления… Слава Богу, осталось недолго.
– Как держится мадам Форсуассон? – робко поинтересовался Роик.
Он уже два дня мучился вопросом, не следовало ли ему доложить кому-нибудь о том приступе слез, но будущая м’леди наверняка не догадывалась, что сдавленно рыдала в одном из тёмных коридоров особняка Форкосиганов в присутствии поспешно ретировавшегося свидетеля.
Судя по тому, каким замкнутым стало вдруг лицо м’лорда, он, возможно, об этом знал.
– У неё сейчас… много дополнительных проблем. Я постарался по возможности освободить её от организационных моментов.
Ройку показалось, что он пожимает плечами отнюдь не так уверенно, как мог бы.
Но м’лорд сразу же повеселел.
– Как бы то ни было, я хочу, чтобы сержант Таура осталась довольна своим визитом на Барраяр в сказочный сезон Зимнепраздника. Наверное, у неё больше не будет возможности здесь побывать. Я хочу, чтобы эта неделя вспоминалась ей как… Дьявол, я хочу, чтобы она чувствовала себя, словно Золушка, которую по мановению волшебной палочки перенесли на бал! Бог свидетель, она это заслужила. Полночь наступает слишком скоро.
Роик попытался освоиться с мыслью о том, что лорд Форкосиган играет роль волшебника-крёстного этой великанши.
– Да… И кто же прекрасный принц?
Улыбка м’лорда стала какой-то кривой, а в том, как он шумно вздохнул, ощущалось что-то вроде боли.
– А! Да. Теперь это – основная проблема. Ещё бы.
Он отпустил Ройка привычным небрежным салютом – неопределённым движением руки у лба – и ушёл к гостям в библиотеку.
За всю службу стражником муниципальной полиции Хассадара Ройку не приходилось бывать в модной лавке, которая была бы похожа на салон модистки леди Форпатрил. На оживлённой улице Форбарр-Султана о её существовании говорила только скромная медная табличка, на которой значилось: «Эстелла». Он осторожно поднялся на второй этаж. Под тяжёлыми шагами сержанта Тауры застеленная ковром лестница жалобно скрипела. Поднявшись наверх, он заглянул в тихую комнату, которую вполне можно было бы принять за гостиную аристократки. Нигде ни единой вешалки с нарядами или хотя бы манекена: только пушистый ковёр, неяркое освещение, стулья у столов, за которыми не стыдно накрыть чай даже в императорской резиденции. К его глубочайшему облегчению, леди Форпатрил их опередила и была уже в комнате, разговаривая с какой-то женщиной в тёмном платье.
Таура нагнулась, чтобы войти в дверь, и снова выпрямилась, женщины обернулись. Роик вежливо поклонился. Он не представлял себе, что именно м’лорд говорил своей тётке, но когда та посмотрела на Тауру, её глаза только чуть расширились. Вторая женщина тоже не дрогнула при виде клыков, когтей и огромного роста – но когда её взгляд скользнул по розовому брючному костюму, она поморщилась.
Наступило молчание. Леди Элис адресовала Ройку вопросительный взгляд, и он понял, что в его обязанности входит представление – как в том случае, когда он вводит гостя в особняк Форкосиганов.
– Сержант Таура, миледи, – громко объявил он и замолчал, ожидая дальнейших подсказок.
