- Вот, вот вам результат преступной деятельности "правых"! взорвался Мехлис. Он вскочил с кресла, заходил по кабинету быстрыми короткими шагами. - Вместо мобилизации масс на свершение партийных решений они тайно ведут курс на дискредитацию и срыв ленинского плана коренной реформации лапотной России!
Вероятно, он долго бы еще не успокоился, если бы не начальственный трезвон правительственной "кремлевки".
- Мехлис. Слушаю, товарищ Сталин. Идет завтра в рубрике "Дискуссия". Есть. Есть. Есть. Слушаюсь. Будет сделано, товарищ Сталин.
Он позвонил кому-то по внутреннему.
- Надо снять статью Бухарина. Что?! Что значит "начали печатать номер"? Под нож. Я сказал: под нож! Что пойдет вместо? Я сам позвоню через полчаса.
Он подошел к Никите, сел рядом, положил ему руку на плечо.
- Пока вы ездили по городам и весям, "правые" избрали от вашей академии на районную партконференцию своих людей. Конечно, Сталина и дугих членов Политбюро - это понятно. Но в сумме получилась "правая" делегация. Вся - кроме Сталина. Но ведь слушатели в академии в большинстве своем старые большевики-ленинцы. Вот они и написали нам письмо, в котором сообщили, как "правые" проталкивали своих, - он передал Никите два листа машинописного текста и, пока тот читал, неотрывно наблюдал за ним. Добавил: - А ведь Промакадемия на виду у всей Москвы, у МГК, у ЦК.
- Понятно, - произнес Никита, возвращая письмо Мехлису. Белесые волосы его, казалось, еще дальше отступили от и без того крупных залысин, уши стали малиновыми. - Они меня несколько раз прокатывали на выборах президиума общего партсобрания. Ловко умеют маскироваться. Вовремя умеют отступить, перекраситься, дулю в нос сунуть.
- В самое яблочко попали, товарищ Хрущев, - Мехлис одобрительно хлопнул его по тыльной стороне ладони. - Значит, письмо верное? Нужное?
- Очень верное и очень нужное.
- А вы можете поставить под ним свою подпись?
- Но, когда все это происходило, я же был в колхозе.
- Суть верна?
- Полностью.
- Я слышал о вас, о вашей позиции. Если вы подпишите, я буду знать, что это все правда. А подписи под этим материалом в газете никакой не будет.
Никита взял протянутую ручку и лихо вывел на второй странице свое имя.
Утром следующего дня Никиту встретил в коридоре общежития секретарь партийной организации Промышленной Академии Николай Левочкин. Протянул свежий номер "Правды", зло выдохнул:
- Бузу затеваешь? В драку лезешь? Молокосос еще с нами тягаться. А драка - будет вам драка. Только чур не плакать.
Во всей академии, во всех группах вместо занятий пронесся шквал требований: "Даешь общее собрание! Долой избранных делегатов, всех, кроме Сталина! Ленин наше знамя!" И Никиту не только избрали впервые в президиум, он стал председателем самого бурного, самого победоносного, самого антиоппозиционного собрания в истории Академии. Через час после утверждения итогов голосования, подведенных счетной комиссией (не избрали ни Бухарина, ни Рыкова, ни кого-либо из "правых" слушателей), Никиту вызвали к телефону в директорской. Возбужденный только что закончившейся баталией, недоумевающий, кто бы это мог быть, он впервые в жизни взял трубку телефона правительственной связи.
- Здравствуй, Никита, - услышал он знакомый голос Кагановича и зарделся от радости. - Читал твою статью в "Правде" и уже проинформирован об итогах собрания. Очень доволен тобой. Так держать, хлопче! Если что звони...
Окно выходило на восток и Элис проснулась от солнечного лучика, который упал ей прямо на лицо. "Надо прикрыть шторы", - подумала она, приподняла голову и тут же со стоном уронила ее на подушку. Why is this unbearable splitting headache? Jesus Christ...
Она повернулась на другой бок, коснулась рукой чего-то непонятного, с трудом раскрыла опухшие веки и увидела рядом с собой в постели волосатую спину. "Мужчина, - с ужасом зажмурилась она. Превозмогая слабость и внезапную дрожь во всем теле, приподнялась на локте, чтобы взглянуть на его лицо. - Как две капли воды похож на короля викингов в новом кинофильме, который я видела перед отъездом. Большой. Волосатый. Сильный... Случайный знакомый из ресторана... Какой позор! Где мы? Как сюда попали?" В оба виска мерно и гулко стучали молоточки - тук-тук-тук-тук-тук. Губы и рот пересохли. Безумно хотелось провалиться в небытие сна, но сон бежал от нее. Наконец, она, затаив дыхание, чтобы не разбудить его (кого?), сползла с постели. Еле удержавшись на ногах, подошла к столу, брезгливо отодвинула от себя бутылку водки, с содроганием понюхала другую - раскрытую, с зеленой этикеткой. Содержимое ее приятно щипало язык, было солоноватым на вкус. Выпив из горлышка все до капли, Элис повернулась. И наткнулась на взгляд "короля викингов". Взгляд был внимательный, изучающий, одобрительный. Увидев себя в зеркале шифоньера обнаженной, она ойкнула и мгновенно прикрыла одной рукой грудь, другой - низ живота.
