Бидж с улыбкой наблюдала, как Стефан, высунув от напряжения кончик языка, ведет грузовик по извилистой колее, повторяющей изгибы горного потока, все более шумного за каждым поворотом. Дорога шла вдоль крутых утесов; она трижды пересекала речку, и каждый раз деревья, сосны и кедры, встречающие их на другом берегу, казались выше, и тени их тянулись все дальше.
После третьего моста Бидж вытащила из своего рюкзачка книгу в кожаном переплете. Блеснули тисненные золотом буквы названия — Книга Странных Путей. Стефан бросил на нее взгляд и поежился.
— Ты говори мне, куда поворачивать, хорошо? — Когда он волновался, акцент становился более заметным.
— Обязательно.
— Ты никогда не задумывалась, — спросил Стефан, — как была создана Книга Странных Путей? Бидж погрузилась в размышления.
— Мне кажется, она всегда существовала, — сказала она наконец. — Как сам Перекресток. В конце концов ее же нельзя уничтожить.
— Но Перекресток уничтожить можно.
— Мы не дадим этому случиться, — твердо ответила Бидж. — И я тебе обещаю — мы доберемся туда.
Стефан несколько успокоился. Один раз он затормозил и показал Бидж на промелькнувшего енота; разглядеть его в игре света и теней было нелегко. Потом юноша сумел правильно опознать золотистого дятла с его белым хохолком и желтыми перьями хвоста. Дорога пошла вниз, Джефферсоновский национальный парк остался позади, и теперь они оказались на Перекрестке.
Бидж вздохнула и открыла книгу на карте Виргинии. Эта часть путешествия всегда была самой трудной.
Как ни старалась она продемонстрировать Стефану свою уверенность, она всегда чувствовала себя ужасно неуютно, находя дорогу по карте из Книги Странных Путей. Она никак не могла отвлечься от мыслей о том, что случится, если грузовик сорвется с обрыва.
Фургон покатится с откоса, ломая молодую поросль, пока не упрется в крупное дерево. Скорее всего полный бак горючего, газовые баллоны и другие горючие материалы превратят его в пылающий ад в первые же секунды — как только удар металла о камень высечет искру.
И когда все кончится, кто-нибудь — или что-нибудь, если они уже пересекут границу Перекрестка, — найдет останки грузовика и достанет из-под изуродованных тел не опаленную огнем, ничуть не пострадавшую Книгу Странных Путей.
— Здесь налево, — сказала она, — и сразу же направо — нет, снова налево. Дорогу успели изменить.
Развилка появилась совсем недавно, карта в книге выглядела древней, но на ней отчетливо были видны обе новые дороги. Стефан быстро крутанул руль влево, и грузовик продолжил спуск вдоль реки, которая теперь уже не шумела, а ревела.
Кузов фургона заскрипел, когда гравий под колесами сменился каменными плитами, а потом булыжником. Большинство поворотов и развилок были хорошо видны — недавно уложенный камень еще не успел потемнеть и хранил следы кирок и двузубов. Деревья по обочинам смыкались над дорогой, среди них выделялись виргинские сосны, рядом с которыми кизил и горный лавр казались совсем карликами. Река, вдоль которой они ехали, превратилась в цепь порогов, перемежающихся спокойными заводями.
Наконец перед ними появился мост, сделанный из цельной каменной глыбы. Теперь уже для Бидж он был знакомым ориентиром. Сразу за мостом поток падал со скалы, образуя водопад, и тек дальше под спутанными корнями кедров и сосен. Как было известно Бидж, к Виргинии и Америке вообще этот ландшафт уже не имел отношения.
Впереди в чаще деревьев раздался визг. Как бы в ответ с боковой дороги донесся трубный рев. Бидж еще внимательнее стала проверять все повороты по Книге Странных Путей.
— Смотри, — показал на что-то впереди Стефан. Бидж увидела стайку черных дроздов, преследующих сову. Дрозды с криками пикировали на неуклюже взмахивающую крыльями большую птицу. Бидж и раньше приходилось видеть, как мелкие птички гонят ненавистного хищника.
Стайка дроздов резко повернула, заставляя низко летящую сову держаться ближе к тропинке, идущей параллельно потоку.
— Не смей! — закричал Стефан, замахал рукой в окно и нажал на сигнал.
Впереди сова отчаянно забила крыльями, пытаясь изменить направление полета, но что-то резко дернуло ее в сторону и вниз.
