Через несколько секунд он появился снова, держа в руке кружку с элем.
— Пошли. — Бидж и Филдс последовали за трактирщиком.
Гостиница была полна — самые разные посетители танцевали, чокались кружками с элем и сидром, целовались и пели. Бидж пришлось кричать, чтобы Кружка ее услышал:
— По случаю чего такое празднество? Кружка, ухмыляясь, прокричал ей в ответ:
— Б'ку устроил вечеринку. Он называет это матаннга — празднество по случаю освобождения из тюрьмы или избавления от колдовства.
— Разве мы избавились от колдовства? — Но на самом деле Бидж тоже была в приподнятом настроении: ведь совсем не исключено, что эта вечеринка окажется последним празднеством на Перекрестке…
Когда Кружка вручил ей кружку эля, Бидж подняла ее, повернулась в сторону очага и крикнула:
— Твое здоровье, Б'ку! — Тот кивнул ей, улыбаясь. Девушка повернулась к трактирщику:
— Если сейчас начнется игра в ловилки, гостиницу потом снова придется отстраивать заново.
— Сегодня никаких ловилок. — Кружка потер руки. — Давайте развлекаться и наслаждаться угощением.
Накрытый стол занимал целиком один конец зала; Б'ку, должно быть, трудился целый день после их ухода. Он наготовил невероятное количество мясных блюд — даже учитывая, как много овец оказалось зарезано во время последнего нападения Морганы, изобилие было фантастическим: шашлык на шампурах, приправленные мятой отбивные, рагу, даже арни скордостумби по рецепту Хриса.
Мясоеды были на седьмом небе. Кружка же с опасением взглянул на дверь, ведущую на кухню:
— Страшно подумать, какую уборку предстоит мне делать после всей этой бойни. — Он решил пойти посмотреть на то, что его ожидает, но почти сразу вернулся — довольный и удивленный. — Ничего! Он умудрился каким-то образом избавиться от всех отходов — потрохов, костей, шкур — всего!
Филдс слушал его, молча улыбаясь. Бидж подумала, что эта улыбка кажется очень печальной.
Мясоеды организовали что-то вроде оркестра: принесли деревянные флейты, барабаны из натянутых на деревянные рамы шкур. даже примитивную волынку из тростинки и желчного пузыря овцы. Дохнрр назвал этот инструмент «фахнзз».
Даже Фиона спустилась из своей комнаты и посидела вместе со всеми, прихлебывая сидр и слушая музыку.
Кружка взялся за фахнзз и начал дуть в нее. Скоро его лицо стало красным, как помидор, и через пять минут трактирщик сдался; мясоеды бурно аплодировали, а Бидж смеялась так, что у нее заболели бока.
На скорую руку обучив музыкантов мелодии и ритму, Кружка пригласил Мелину на танго. Заметив, с какой завистью на них смотрит Фнона, трактирщик с поклоном протянул ей руку; после нескольких па Фиона извинилась и ушла, чтобы прилечь. Бидж с благодарностью вспомнила, как когда-то в школе ее учили народным танцам: они с Кружкой блеснули в рилеnote 35, а потом трактирщик настоял, чтобы они попробовали станцевать еще и польку. К ним присоединились все, и гостиница наполнилась топотом и смехом.
Всю первую половину вечера Б'ку был вездесущим — наполнял кружки, подпевал музыкантам, размахивал руками и по третьему или четвертому разу накладывал на тарелки угощение. Он не забыл никого — всем пожал руки или обнял.
Поздно вечером Бидж почувствовала себя обессиленной: под руководством мясоедов она уже более часа осваивала охотничий танец. Извинившись, она присела отдохнуть и только тут заметила, как притихли гости; вечеринка заканчивалась, как гаснут прогоревшие в очаге дрова.
— Спасибо тебе, — обратилась она к Кружке. — Это было именно то, в чем мы все нуждались.
— Скажи это не мне, а хозяину. Б'ку! — Никто не отозвался. — Б'ку!
Бидж открыла ведущую наружу дверь. Издалека донесся вой и рычание — там делила добычу стая волков. Бидж бросилась в гостиницу, схватила ловилку и свою куртку и снова выбежала за дверь.
Кружка бежал за ней следом, с ловилкой в одной руке и факелом в другой.
— Что это? Что случилось? — Он повернулся в ту сторону, откуда доносилась грызня. — Ох, только бы не Б'ку…
Они вдвоем продолжали бежать на шум. Бидж замерла на месте, обнаружив перед собой кровавый след, усеянный обгрызенными костями и полусьеденными внутренностями.
