Прижавшись лицом к мордочке волчонка, ока шепнул ему в ухо:
— Ты ведь знаешь, что больно больше не будет? Ты потерпишь, мой хороший? — и автоматически, потому что эту фразу ветеринар произносит так часто, добавила: — Ты ведь хороший мальчик?
Хорват напрягся и лизнул ее в щеку окровавленным языком. Да, он был хороший мальчик.
Иногда попасть в вену бывает трудно, как будто организм до последнего мгновения противится неизбежному. Даже хорошо видные вены спадаются; даже турникет помогает не всегда. Бидж в душе молилась, чтобы укол удался легко.
Игла вошла в вену. Бидж плавно нажала на поршень шприца. Хорват только один раз вздрогнул и затих.
Когда все было кончено, Гредия вырвала его у Бидж, прижала к себе и завыла; волчонок у нее в объятиях с жестокой легкостью превращался в мертвого ребенка. Бидж ощутила ужасную пустоту.
— Они умирают такими молодыми, не правда ли? — раздался рядом жесткий голос, полный возбуждения и ярости победоносной битвы. — Не стоило так стараться. Из них покладистых любимчиков не получается. Я знаю: я пробовала.
Бидж не колеблясь метнула ловилку в грудь Морганы. Та упала, но тут же поднялась, кусая губы до крови, и вырвала ловилку из раны. Усилие заставило ее волосы взметнуться так, будто она коснулась обнаженного провода. Моргана взглянула на открытую рану в груди и повторила:
— Не стоило так стараться.
Гредия укачивала мертвого сына и напевала ему, она даже не подняла глаз на Моргану. Но когда она обняла Хорвата крепче, тельце малыша повернулось, и ужасные раны оказались видны.
Глаза Морганы расширились, ноздри раздулись, и она протянула руку, чтобы омыть ее в крови.
Бидж, безоружная, оттолкнула ее. Моргана изумленно посмотрела на девушку.
Бидж взглянула ей в глаза без гнева и ровным голосом сказала:
— Я тебя убью. Я изобретательна и терпелива, и я тебя убью.
Улыбка сбежала с лица Морганы.
К ней подошла Феларис. Лицо женщины было покрыто шрамами: от кинжала, меча, топора. Нос был сломан, уши деформированы. Только улыбка на этом лице была человеческой, но это была очень жестокая улыбка.
Не оборачиваясь, Моргана спросила:
— Феларис?
Покрытая шрамами женщина буркнула:
— Нашла. — Она протянула Моргане принадлежавшую Бидж Книгу Странных Путей.
Бидж схватила упавшую в траву окровавленную ловилку и метнула в Феларис. Ловилка ударила ее по руке; выругавшись, Феларис отдернула руку, книга выскользнула из ее пальцев, перевернулась в воздухе и полетела в Моргану.
Та издала вопль и заслонилась ладонью. Книга ударилась об ее руку и упала на землю.
Феларис подняла ее и стала с интересом разглядывать, держа вверх ногами: читать она явно не умела.
На обложке Книги Странных Путей остался почерневший дымящийся отпечаток ладони. Моргана схватилась другой рукой за обожженную руку, по ее лицу текли слезы боли и ярости.
— Неси ее ты, — рявкнула она на Феларис. — Я протрубила отступление.
Феларис заколебалась, бросив взгляд на безоружную Бидж. Моргана заметила это.
— Оставь. Книга у нас, и лучше отступить, пока мы не лишились ее.
Феларис сделала рывок и сбила Бидж с ног, с презрением взглянула на беззащитную девушку, но убивать ее не стала. Моргана снова протрубила в рог, и ее уцелевшие воины разбежались, сразу же исчезнув в высокой траве на берегу. По-видимому, у них заранее было назначено место встречи, откуда они теперь так же легко могли вернуться в свой лагерь, как попали на Перекресток благодаря химерам.
Прошло немало времени, прежде чем Гредия позволила Бидж коснуться Хорвата. Они плакали над ним вместе, а потом Бидж осталась одна среди раненых и умирающих. Она не заметила, как к ней подошел Кружка. Он протянул ей руку и спросил:
— Все в порядке?
— «В порядке» — не совсем точное слово, — ответила Бидж с горечью. Хорват был мертв. Великие покинули их. И у Морганы была теперь Книга Странных Путей.
