— Мои родители тоже хотели иметь немного землицы, — заявил Попелюха.
— Да, многие из нас желали этого, — сказал Авраам, — но закон запрещал нашему брату владеть землей, даже тем, у кого были деньги. Я помню, что, когда был еще маленьким, в нашем доме собирались гости и пели песню «В сохе — счастье».
— И у нас тоже, — поддержали его другие.
— С каким упоением ее пели! — продолжал Авраам. — Ведь земля — это наша мечта.
— А теперь она сбылась, — добавил Попелюха, — бери землю и как хочешь хозяйничай на ней!
На минуту в комнате стало тихо. И тут кто-то крепким голосом затянул: «В сохе — счастье…»
Несколько голосов его дружно поддержали:
И зиме мы рады,
Снег нам, как награда,
Думать нам не надо:
Где бы взять взаймы.
Летом тары-бары
Не разводим даром,
И полны амбары
С лета до зимы.
Возчики пели с большим чувством. Кто-то уже переделал песню на свой лад и хриплым голосом пропел:
В благодатном поле
С верною сохою
Балагулы доля
Станет иной.
Илюсик тихо сидел в сторонке и внимательно прислушивался к разговорам старших. Но когда извозчики начали петь, он запел вместе со всеми, и перед его глазами предстала картина, подобная той, которую видел в школе: он идет по полю вслед за плугом с кнутом, закинутым за плечо, а отец с торбой в руках идет за ним следом и рассеивает по вспаханной земле зерна. Илюсику стало досадно, что рядом с ним сейчас нет Иоськи. Вот бы, наверное, он обрадовался. Если бы немного раньше дали землю, они, может, не уехали бы… А если написать ему письмо: «Дорогой Иоська! Приезжай скорей. Нам дают землю в Крыму. Мы с тобой будем пахать и сеять…» Но куда ему писать? В Америку, Иоське? Совсем как в рассказе, который недавно читали в школе: «На деревню, дедушке».
3
Уполномоченный по делам переселенцев хорошо знал положение извозчиков и, когда Иона Штепер зашел к нему, сразу же посоветовал:
— Не тяните с переездом. Срочно посылайте в Крым ходоков. Пусть они ознакомятся с обстановкой и выберут место, где поселиться. Тогда сразу же будет решен вопрос о кредитах для хозяйственных нужд и средствах для переезда.
Тепло попрощавшись с уполномоченным, Иона пошел домой. Там его уже ждали извозчики, записавшиеся в переселенческий коллектив.
— Он сказал, что надо послать в Крым ходоков, чтобы они выбрали для нас землю… — сказал Иона.
— Это дело серьезное, — отозвался Шлема Попелюха, — ведь землю, как жену, выбираем на всю жизнь.
— И поэтому не надо медлить, — добавил Пиня Егес, — ведь кроме нас, наверное, есть и другие переселенцы, как бы они не захватили лучшие земли.
— Давайте шкорее выбирать ходоков, — предложил Сендер Клафтер.
— Ну что ж, тогда проведем собрание, — заключил Иона Штепер, — ведь здесь почти все записавшиеся в переселенческий коллектив. Какие будут кандидатуры?
— Я думаю, что самый подходящий человек — это Иона Штепер, — предложил Пиня Егес. — Кто из нас лучше его знает те места?
— А я предлагаю Авраама Мегудина, — сказал Попелюха, — реб Авраам человек степенный и мудрый и к тому же знает толк в земле.
— Правильно! — послышались со всех сторон голоса.
Когда Авраам вернулся домой и сообщил, что его выбрали в ходоки, Илюсик даже подскочил от восторга.
— Поезжай! Скорее поезжай, папа! — закричал он. — Мне так хочется в Крым!
Зельда сразу же начала собирать Авраама в дорогу. Положила в сумку смену белья, полотенце и немного еды.
— Смотрите, дети, слушайтесь маму, помогайте ей, — наказывал Авраам. — А вы, Миша и Мотя, каждое утро выезжайте на вокзал, а если там не будет пассажиров, то узнайте, не требуется ли перевезти какие-нибудь грузы на складах…
— Не беспокойся, папа, — заверил его Мотя, — все сделаем.
— А я буду ухаживать за лошадью, — заявил Илюсик, — точно так же, как это делаешь ты, папа.
Весь этот вечер в дом Мегудиных наведывались извозчики, и каждый из них напутствовал Авраама. Одни просили выяснить, что растет на крымской земле, какая там земля и много ли выпадает дождей; другие интересовались, есть ли там поблизости базар и какие там цены. На следующий день все желающие переселиться провожали ходоков. Когда поезд тронулся, извозчики, стараясь не отставать, шли за вагоном. И даже стук колес и свисток паровоза не заглушали их голосов.
