Внезапно занавеска колыхнулась, из-за нее бесшумно появился подросток раб. Он раздвинул цепочки с золотыми бляшками — послышался легкий, мелодичный звон, и в зал, прихрамывая, вошел сам великий эмир. Хафизи упал ниц.
— Встань, Хафизи Абру! — услышал он над собой негромкий властный голос. — Рад видеть тебя в добром здоровье.
Хафизи поднялся. Теперь он смог посмотреть на Повелителя Трех Сторон Света.
Тимур совсем не изменился за те два года, которые Хафизи провел на острове. Перед молодым летописцем стоял человек высокого для монгола роста, с широкими округлыми плечами и богатырской грудью. Правая рука его была скрючена в локте, указательный палец, искривленный и несгибающийся, торчал вперед, словно предупреждал: опасайся гнева Тимура! Левое плечо Железного хромца значительно возвышалось над правым, но это не отражалось на гордой посадке головы. Ни на мускулистой открытой шее, ни во всей атлетической фигуре не было заметно и намека на тучность, мощная мускулатура Тимура отличалась сухостью форм.
На эмире был халат из зеленой шелковой материи без всяких рисунков, голову его покрывала белая шапка. Посредине над лбом шапку украшал герб Тимура: три золотых овала, расположенных подобно лепесткам трилистника. Это значило, что Тимур есть владыка трех сторон света. Такой же герб чеканили на монетах Тимура. Над гербом сверкал огромный кровавый рубин, окруженный жемчужинами.
Из-под коротких пучкообразных бровей темно-каштанового цвета на Хафизи смотрели широко расставленные глаза, полные зрелой мудрости и юношеской энергии. Возле уголков глаз кожу покрывали бесчисленные мелкие морщинки. «Сколько раз этим глазам приходилось жмуриться под ослепительным солнцем азиатских пустынь, высматривая очередного противника», — подумал Хафизи.
Слегка уплощенный прямой нос с мясистыми крыльями и широкий рот с толстыми, выдвинутыми вперед, но крепкими, энергично очерченными губами сообщали всему лицу Тимура выражение непреклонной воли и жестокой властности. Небольшие уши, прижатые к голове, сразу же вызывали в памяти тигра, готового броситься на свою жертву.
Тимур носил длинные усы каштанового цвета, по-монгольски спущенные вниз, и небольшую клиновидную рыжую бороду с сильной проседью.
Что-то властно манящее, неодолимо притягательное и в то же время отталкивающее виделось Хафизи в этом лице сурового воина, мудрого дипломата и хладнокровного истребителя целых народов.
Снова в зал ворвался порыв ветра, шелковые кисти закачались сильнее. В глазах Тимура сверкнули веселые огоньки. Припадая на согнутую в колене правую ногу, он подошел к окну.
— Буря веселит мое сердце. Мы братья с ней, — произнес он как бы про себя и обратился к Хафизи. — Доволен ли ты был днями, проведенными здесь, не испытывал ли в чем нужды?
— О нет, великий Тимур!
— Как далеко подвинулся твой труд с помощью аллаха?
— Он почти закончен, великий эмир.
— Ты радуешь мое старое сердце. Сегодня же я хочу послушать, что сказал ты потомкам о великом Тимуре.
Хафизи поклонился. Зал стал заполняться придворными. Рабы быстро разостлали на полу шелковые матрацы и подушки. В центре, полулежа, поместился Тимур и подал знак рассаживаться.
В это время появились слуги: они волочили на огромных круглых золоченых кожах горы дымящегося мяса и оставляли их прямо на каменном полу. За ними следовали резатели в кожаных фартуках и нарукавниках. Они ловко принялись разрезать жареные лошадиные окорока и туши баранов. Разрезанное мясо клали на золотые и серебряные блюда и в фарфоровые чаши. Затем в специальных вазах был принесен бульон. В присутствии Тимура в нем растворили соль и полили, как соусом, мясо на блюдах. Наконец положили сверху тонкие хлебные лепешки, сложенные вчетверо.
Начался ужин. Ели много, но гости не могли управиться и с десятой частью подаваемых блюд. На смену конине и баранине пришла печеная солонина, сосиски из молочного жеребенка, потом блюда из риса. Рабы обносили гостей огромными кубками с вином, при этом каждый был обязан выпить его до дна, сколько бы раз кубок ни наполнялся. Сам Тимур сделал несколько глотков, но затем знаком указал, чтобы больше вина ему не наливали. На десерт подали дыни, виноград, персики и прохладный кумыс с сахаром в золотых пиалах.
