— Яйцо, — наконец согласился Робби. — Просто яйцо.
Эндрю захохотал.
— Не представляю, Кара, как тебе удалось это выдержать, — сказал он. — Ни один мускул на лице не дрогнул!
— Здесь есть один маленький секрет. Не надо смотреть в эти голубые глаза, иначе невозможно будет устоять.
— Ясно, — продолжая улыбаться, кивнул Эндрю. — Всего-то и требуется: сильная воля и холодное сердце.
— Ничего подобного — сердце не должно быть холодным, — запротестовала Кара, чувствуя, что между ними установилась странная близость, которой раньше, до этого момента, не было.
— Согласен. — Эндрю замолчал, наблюдая, как Кара вытирает лицо Робби салфеткой. — Когда ты собираешься отправиться в Локкрэ? — неожиданно спросил он.
Кара нахмурилась.
— Как только освобожусь, — неуверенно проговорила она.
— Надеюсь, ты не будешь с ней слишком сурова? Подумай, может, тебе все же лучше поехать на машине?
— Я уже подумала. — Кара покачала головой. — Предпочитаю идти пешком.
Услышав это, Дугал сразу оживился.
— Мы идем в Локкрэ, Кара? Когда?
— Вы, дети, не идете, — тихо сказал Эндрю, не отрывая взгляда от девушки. — Кара пойдет одна, ей нужно кое-кого навестить. А вы останетесь со мной.
— А к кому ты идешь? К ней? — догадался Дугал.
— Если ты имеешь в виду миссис Маккензи-Браун, — недовольно нахмурился Эндрю, — то так и скажи. И если ты так уж хочешь знать, то да, Кара идет к миссис Маккензи-Браун.
— Но почему? — воскликнул Дугал, отправляя ложку с яйцом в рот.
И прежде чем Эндрю успел найти подходящий ответ, Кара сказала:
— Потому что так хочет ваш дядя. Прошу, не задавайте мне больше никаких вопросов. Ешьте и не отвлекайтесь. — И она снова принялась за еду, старательно избегая взгляда Эндрю, который тщетно пытался понять, что таит в себе ее ответ.
Осторожно закрыв за собой калитку, Кара огляделась. Никаких признаков жизни, шторы на всех окнах опущены. Стоя перед белой дверью, она долго не решалась позвонить в колокольчик, хотя знала, что выглядит хорошо, так как тщательно подготовилась к встрече. Черные волосы вымыты и расчесаны, легкое розовое платье подчеркивает свежий цвет лица, аккуратный макияж не бросается в глаза, но в выгодном свете подает ее достоинства. И тем не менее Кара была не в силах встретиться лицом к лицу с Родой Маккензи-Браун. Ведь и без слов ясно, какие чувства испытывает эта женщина к своей сопернице. А известие о предстоящей свадьбе Эндрю, скорее всего, подняло в сердце Роды новую волну ненависти.
Но все же Кара заставила себя позвонить в дверь, которая почти мгновенно распахнулась. Перед Карой стояла улыбающаяся пожилая служанка.
— Прошу вас, мисс, идите за мной, — сказала она. — Миссис Маккензи-Браун уже ждет вас.
Поднявшись на второй этаж, Кара оказалась в небольшой, очень уютной комнате, мебель в которой была тщательно подобрана в тон белым стенам и большому белому ковру.
— Мадам будет через минуту, — заверила гостью служанка. — Думаю, она не задержит вас надолго.
Кара поблагодарила женщину и стала ждать появления миссис Маккензи-Браун. У нее возникло ощущение — она пришла устраиваться на работу и ожидает собеседования с нанимателем.
Девушка сидела в кресле с прямой спинкой, которое, несмотря на такую конструкцию, оказалось довольно удобным. Перед ней было окно, выходившее в сад с тенистыми деревьями и розовыми клумбами, утопающими в солнечном свете. Оглядевшись, Кара заметила на каминной полке часы, тикавшие, как ей показалось, с оглушительной громкостью. Похоже, ее специально держат здесь так долго… Просидев еще несколько минут в одиночестве, Кара уже встала, собираясь уйти, как вдруг услышала в коридоре легкие шаги. Через мгновение дверь распахнулась, и на пороге возникла Рода Маккензи-Браун. Кукольное фарфоровое личико было оживлено, розовые щечки и яркий алый рот радовали глаз своей свежестью. Никаких признаков болезни. Светло-голубые глаза все так же источали холод и настороженность. На ней было неглиже из какой-то воздушной белой материи, с отделкой из страусовых перьев, колышущихся вокруг ее хрупкой фигуры. Казалось, она не входит в комнату, а вплывает. На светло-русых волосах белая атласная ленточка, совпадающая по цвету с ее одеянием.
