— Конечно, — продолжал Жорж, — она производит неплохое впечатление, когда видишь ее так, время от времени. А вот поживи с ней под одной крышей, сразу обнаружишь, что она совсем другая, и, клянусь тебе, бывают минуты, когда хочется хорошенько стукнуть ее. Сегодня она целый день молчит, а завтра ей прямо нет удержу. И вечно у нее какие-то непонятные причуды: одно ей нравится, другое — нет. Так, например, она не переносит, когда решают кроссворды или дремлют в кресле. Представляешь? Юбер плюет на это и правильно делает… Учти, мне иногда бывает жаль Сильвию. Не так уж приятно девушке, которая всегда жила в городе, очутиться здесь, в глуши наших лесов. Но ведь никто не заставлял ее выходить замуж за Юбера, правда?
Эти рассказы, такие обыденные, казалось, могли лишь разочаровать, но у Бруно они вызывали восторг; вокруг этих пылинок рождались мечты, расцвеченные тысячью разноцветных огней. Так, из случайных разговоров с Жоржем, во время которых Бруно никогда ни о чем не спрашивал приятеля, он узнал, что Сильвии двадцать два года, что она вышла замуж два года тому назад и что, не принадлежа к числу «урожденных», была довольно холодно принята в семействе де Тианж. Жорж болтал, Бруно, глубоко уверенный, что никогда этого не забудет, с нежностью фиксировал в памяти, что Сильвия любит голубое, покупает дешевые украшения, которые выводят из себя ее мужа, много читает, очень расточительна и хорошо печет. В целом Жорж находил ее весьма бесцветной и ничем не примечательной.
— Должен признаться, — сказал он, — что, хоть не разделяю предрассудков моей семьи, но я не понимаю Юбера. Как он мог так увлечься Сильвией, чтобы жениться на ней? Ты знаком с нею. Ну, признайся, разве в ней есть что-то особенное? Правда, у нее очень милая мордочка, но ведь ее нельзя назвать даже красивой. А в плане сексуальном она — нуль! Попробуй сравни ее с Ланой Уилкокс…
И, покончив с Сильвией, Жорж вытаскивал из бумажника фотографию этой американской актрисы, перед которой он, по мнению богохульника Бруно, преклонялся с не меньшим пылом, чем отец настоятель перед девой Марией, Жорж подолгу рассматривал фотографию, подробно разбирая прелести актрисы. Вообще он был без ума от кино и охотно переносил в повседневную жизнь то, что видел на экране.
* * *
У двух друзей не было в действительности ничего общего, кроме любви к спорту. Стоило заговорить о футболе — и Жорж мгновенно просыпался. А на поле апатичный и вялый юнец и вовсе становился другим: в нем пробуждалось упорство, воля, выносливость. Во всем прочем он вполне довольствовался положением «середнячка», но очень дорожил своей репутацией лучшего игрока в коллеже и званием капитана команды. Надо сказать, он чрезвычайно серьезно относился к своим обязанностям руководителя и, превращаясь из лентяя в жандарма, не терпел проявлений недисциплинированности.
Он уже больше недели тренировал своих игроков к предстоящему матчу с учениками школы иезуитов в Рубэ.
Эта спортивная встреча была выдающимся событием триместра, и, несмотря на превосходство команды Рубэ, которая держала первенство два года подряд, Жорж был полон решимости выиграть у нее на этот раз во что бы то ни стало. Утром перед матчем, получив от настоятеля, которого тоже сильно волновал исход встречи, разрешение на дополнительный свободный час, он собрал на поле в последний раз свою команду и опять повторил наставления: очень быстрый темп, короткие пасовки по земле, не задерживать мяча. К несчастью, ночью прошел сильный дождь, поле стало вязким, скользким, и по нему трудно было бегать.
Оглушенный неожиданным падением, Бруно дважды промахнулся и не попал по мячу. Жорж, от которого ничто не ускользало, упрекнул его.
— В моей команде бабы не нужны! — крикнул он. — Если боишься выпачкаться или ушибиться, лучше проваливай.
Со свистком во рту, готовый реагировать на малейший промах, он повел команду в атаку. Зараженные энтузиазмом своего капитана, нападающие устремились к воротам. Пасовка, другая — и мяч перешел к Кристиану; тот ловким стремительным маневром обошел одного из противников. Ведя мяч, он готовился обойти другого и завершить маневр ударом по воротам, как вдруг раздался пронзительный свисток. Тренировка мгновенно прекратилась.
