Друзья молча наблюдали за ним, боясь помешать, и тихо радовались свалившемуся неожиданно счастью.
Зайдя в первый попавшийся магазин, Одноногий Солдат сразу понял, что новость облетела весь город. Перед ним открыл двери сам хозяин магазина, кланяясь и пропуская внутрь.
- Милости просим! - приветствовал он.
- Мне бы фрак, - засмущался от такого внимания солдат. - Не сильно ношеный, но и не такой, чтобы дорогой.
- А почему господин не желает новый фрак? - натурально изумился хозяин.
- Боюсь, моих запасов не хватит на столь изысканную покупку.
Хозяин замахал на него руками.
- И слышать ничего не хочу про деньги! Выбирайте лучший фрак — я готов его дать его вам в кредит.
- Но смогу ли я рассчитаться потом? - засомневался солдат.
- Ваша кредитоспособность вне подозрений.
- В таком случае, покажите мне этот экземпляр.
Через полчаса, одетый во всё новое, Одноногий Солдат шагал по улице, невольно любуясь своим отражением в многочисленных витринах — в таком виде ему не стыдно показаться и в самом высоком обществе. Прохожие бросали на него благостные взгляды и расступались, повинуясь очарованию момента.
Одноногого Солдата переполняли чувства ожидания встречи. Нет, он не подбирал слова, которые скажет за ужином — ни к чему формулировки для фронтовых друзей. Но он чувствовал острую необходимость привести в порядок расплывающиеся мысли. Ведь судьба давала шанс. Причём, не только ему одному. От того, что и как он скажет, сидя в семейном кругу Главного Администратора, зависят жизни, как минимум, ещё четырех существ, близких или почти родных. Он не имеет права отнестись к ситуации поверхностно.
Он не преувеличивал перспективы, открывающиеся перед ним, но вполне мог рассчитывать на малую долю от общего пирога счастья. Звание майора в отставке его вполне устроит. А для друзей... Будет сложнее, но и с этим он справится.
- Не желаете воспользоваться? - спросил остановившийся перед ним извозчик.
- Спасибо, я привык ходить пешком. А в моём возрасте изменять привычкам — опасно для здоровья.
- Что ж, честь имею! - откланялся извозчик. - Счастливого пути! Не забудьте адрес: Солнечная, двенадцать.
- Спасибо!
Точно неизвестно, сколько заняла у него дорога, но, в конце концов, он оказался у высоких чугунных ворот, обрамлённых сверху острыми пиками. Позолоченная кнопка звонка призывно блестела на кирпичной стене. Он занёс над ней руку, но вдруг замер.
Окна особняка, отражающие уходящее солнце, смотрели на него, будто глаза исполинских охранников.
- Кто ты? - вопрошали они. - Что привело тебя сюда, в круг людей, с чьими привычками и обычаями ты незнаком? Что ждёт тебя за порогом, который ты собираешься переступить? Ты уверен, что именно об этом ты мечтал, сидя в окопах и посылая пули по адресу врагов Отечества? Неужели ты так бесчестен, что радуешься возможности вытянуть для подаяния руку? И так самонадеян, что веришь в свершение задуманного?
Какая-то страшная сила заставила его броситься прочь от дома Главного Администратора. Словно невидимый ветер дул ему в спину и гнал по улицам, пока он не остановился возле какого-то трактира.
«Пропади всё пропадом!» - подумал солдат и шагнул внутрь заведения.
Сто золотых, скопленных в течение многих лет, ушли под стук пивных кружек, под бравые крики бродяг, которых он пригласил к своему столу, под фальшивое пение молодой полураздетой девицы на сцене.
- Давай, брат, ещё! Наливай! Всем наливай! - кричал солдат официанту и рвал на себе фрак.
Часа два спустя, он вышел из кабака, опустошенный, еле держащийся на единственной ноге. Перепачканный наряд, который ещё недавно вызывал зависть и восхищение прохожих, болтался на нем бесформенной тряпкой. И никто из извозчиков не ждал его на улице, чтобы лихо умчать домой.
***
Уродливый Карлик по-прежнему служил в церкви. Изменилось только то, что теперь хранил в сердце маленькую тайну, надежно скрытую от посторонних и близких: после богослужений они продолжали встречаться с дочерью священника, предаваясь неистовой любви.
Он до конца не понимал, как к этому стоит относиться, и правильно ли это с точки зрения его религии. Но любимая успокаивала его и просила не тревожиться.
