– Возможно, что теперь эта сатира утратила свою остроту, – заметил Джек, наблюдая за ней прищуренными глазами. – Ведь пьесе двадцать лет.
– Иное время, – сказала Арабелла, наклоняясь к зеркалу, чтобы получше себя рассмотреть. – Как ты думаешь, нужны мне румяна?
Тотчас же она представила искусно накрашенное лицо леди Уорт.
– Нет, если мнение твоего мужа значится в твоей системе ценностей, – ответил Джек.
– М-м-м… – Арабелла размышляла над его высказыванием. – Но по-моему, я слишком бледна. Я замечала, как светится кожа у других женщин, когда они чуть тронут ее румянами. Например, леди Джерси. Сегодня она просто излучала сияние… Достаточно, Бекки. Благодарю тебя. Иди ужинать. Сегодня можешь не ждать моего возвращения.
Бекки, хранившая молчание, пока продолжалась эта пикировка, положила щипцы для завивки и щетки для волос, присела в реверансе и вышла из спальни.
Джек нахмурился:
– Что тебя рассердило?
– Почему ты так решил? – Она коснулась щек пушистой заячьей лапкой.
– По блеску в твоих глазах. – Он приподнял крышку шкатулки с драгоценностями и погрузил в них пальцы.
Арабелла знала, что этот блеск был сродни непролитым слезам. Она попыталась изобразить беспечность, рассмеялась и снова коснулась лица заячьей лапкой, как пуховкой.
– О, это из-за того, что сказала леди Джерси.
– И что же это? – Он выбрал подвеску с жемчужиной и держал ее так, чтобы на нее падал свет.
– О, просто женская болтовня, – ответила Арабелла, возвращая на место своевольный локон.
Он протянул руку и надел подвеску ей на шею. Рука его коснулась ее груди:
– Не стоит огорчаться из-за этого, Арабелла. У нее ядовитый язык.
– Знаю, – коротко ответила Арабелла, наклоняя голову, чтобы он мог застегнуть золотую цепочку. – Спустимся к обеду?
Джек вошел в небольшой павильончик на Рэйнли-гарденз и тотчас же окинул острым взглядом толпу, собравшуюся вокруг карточных столов. Была теплая весенняя ночь, и легкий ветерок доносил из концертного павильона звуки струнного квартета. Люди прогуливались по дорожкам парка, залитого светом факелов, укрепленных в каменных держателях подсвечников. Иногда слышался пронзительный смех из густого кустарника, высаженного в стратегических целях. Эти сады были известным местом нескромных забав.
Джек увидел свою добычу за игорным столом в дальнем конце павильона и направился к ней, не обнаруживая очевидной цели. Леди Уорт подняла голову от карт и ослепительно улыбнулась ему:
– Джек, я пыталась угадать, будешь ли ты сегодня здесь.
– Больше тебе гадать не придется, моя дорогая, – ответил он беспечно, со щелчком открывая табакерку. – Я получил твою записку и поспешил на зов.
На его губах трепетала улыбка, но она не коснулась сосредоточенного и будто отсутствующего взгляда. Он взял из табакерки щепотку табаку.
– А твоей очаровательной жены сегодня здесь нет? – спросила Лили, кладя карту с выражением ужаса, потому что было очевидно, что на этот раз она проиграла.
– Думаю, что нет, – ответил он. – У нее своя компания.
Лили все еще улыбалась.
– Герцогиня взяла Лондон штурмом в этом сезоне. Нет такого случая, чтобы она не оказала чести собранию своим присутствием.
Лили бросила карты и поднялась из-за стола, взяв его под руку.
– Пройдемся немного, Джек.
Он не стал возражать, и они вышли в парк. Лили не спеша обмахивалась веером, пока они шли к концертному павильону. Джек молчал. В свое время Лили сама заговорит о том, что ее волнует. И в самом деле, прошло всего несколько минут, как она приступила к делу.
– Ты больше не навещаешь меня, Джек.
– Моя дорогая, я нанес тебе визит всего лишь позавчера.
– Да, но ты ведь понимаешь, о чем я, – ответила она с печальной улыбкой. – Мне вовсе не хочется тебя видеть в обществе. Почему все теперь не так, как прежде?
– Моя дорогая, я объяснил тебе положение дел, – сказал он.
Голос его был тихим, а тон мягким.
– У меня самые лучшие воспоминания о том, что нас связывало. Ты можешь всегда рассчитывать на мою дружбу и помощь, но мы не можем впредь оставаться любовниками.
Даже говоря это, он не переставал обводить глазами публику в поисках Арабеллы.
