Если бы я, идя по улице, увидела девушку со шрамом от левого уха до самой ключицы, то испытала бы к ней жалость. Это еще одно напоминание о том, что они пытались меня убить, пусть и безуспешно.
И огромный укус на моем правом плече все еще настолько заметный, что я могу различить отпечатки зубов.
Мое тело — ходячий памятный подарок, хранящий воспоминания, от которых я никогда не смогу избавиться.
Шрамы, рассказывающие историю, которую я предпочла бы не вспоминать.
Историю, которая все еще заполняет мои ночные кошмары. Историю, настолько отчаянно трагичную, что, не поверь вы в нее, я бы на вас не обиделась.
Но для меня она настоящая, мое тело лучшее доказательство тому, что это действительно произошло.
В душе начинаю намыливать руки и провожу по каждому шраму и отметине, оставленными на моей коже.
То приходя в сознание, то опять теряя его, я не помню, как получила каждый из этих шрамов. В больнице медсестры описали мне их.
Я плакала.
И желала себе смерти.
Мне просто хотелось уснуть и, перестав дышать во сне, не проснуться.
Теперь, стоя в душе и позволяя горячей воду стекать по мне, я думаю о важности происшедшего сегодня. Я дала бой своим демонам. Я встала и показала им, что могу бороться.
Я показала самой себе, что могу бороться.
Может я смогу оставить позади свою сломанную жизнь, и потихоньку позволить разбитым черепкам меня соединиться.
Я никогда не стану цельной снова. Эти обломки будут всегда, но все же…
Может, у меня еще все получится.
Выключив воду, я выхожу из душа и заворачиваю свое отвратительное тело в большое банное полотенце. Зайдя в спальню, и прежде чем вытереться, достаю пижаму. Открывая ящик для белья, мой взгляд устремляется наружу. Там летает что-то ярко-синее. Когда я поворачиваюсь и подхожу к окну моей спальни, блестящая ярко-кобальтовая сойка сидит на подоконнике.
Я стою внутри, восхищаясь чистой красотой ее оперения. Этот цвет такой яркий и захватывающий, что все, что я могу только стоять и восхищаться ее блеском.
Через несколько секунд голубая сойка улетает прочь, а я остаюсь с воодушевляющим образом великолепной птицы, расправляющей свои крылья и свободно улетающей в небо.
Не могу заставить свои ноги двигаться или свой мозг думать о чем-то другом, кроме этой синей сойки. Даже не знаю, как долго я стою перед окном своей спальни просто глядя на то место, где сидела эта птаха.
Не могу вспомнить, видела ли я хоть одну синюю сойку за последние три года.
Или они были здесь все время, в ожидании того момента, когда я замечу и оценю их красоту?
Синяя сойка одарила меня одним мгновением своей утонченности перед тем, как вспомнить о своей свободе и улететь.
Просила ли меня сойка взглянуть на себя и оценить значимость того, что сегодня произошло?
Или это я, расправляющая свои крылья?
Было ли это сегодня моим первым шагом к обретению своей собственной независимости?
Лежа в кровати и пялясь в потолок, позволяю своим мыслям вернуться во вчерашний день. Впервые с того момента, как вернулась из больницы, я открыла дверь и вышла наружу.
И не только вышла, я выбежала наружу.
Я так злилась на шторм и в его лице на весь мир, что не могла еще быстрее отпереть дверь, чтобы выйти на улицу и просто орать на него. Но выйти наружу еще раз, уже не испытывая гнева, смогу ли я сделать это?
Доминик сказал, что хотел бы выпить свой кофе на улице, если конечно, не будет дождя, и прямо сейчас я молюсь, чтобы этот дождь пошел. Но солнце счастливо светит в окно моей спальни, не заботясь о моих желаниях.
Не думаю, что легко смогу выйти на улицу сегодня. Вчера я была без ума от гнева, что сломало мои собственные барьеры, но сегодня… Я не уверена.
Вылезая из постели, я задаюсь вопросом, прилетит ли вчерашняя синяя сойка навестить меня. Я подхожу к подоконнику и просто смотрю в окно. Величественное дерево мягко раскачивается, пока легкий ветерок играет его ветвями.
Я могу сделать это. Я могу разорвать поработившие меня оковы страха и потом двигаться дальше. С помощью Доминика, думаю, у меня получится освободиться.
Надеваю джинсы и кардиган с длинным рукавом, и спускаюсь вниз готовить кофе. Уже почти десять, и я знаю, что скоро появится Доминик. Пока я стою в кухне и смотрю в окно, в горле появляется неприятное ощущение при глотании.
