— Видишь ли, — начал Бастьен, взяв Рейчел за руку и послав ей улыбку, которая совершенно не понравилась Этьену, — название «вампир» придумано не нами и вошло в обиход против нашей воли. Но оно очень емкое, и мы пользуемся им, когда приходится иметь дело со смертными… то есть не с вампирами. Однако оно не совсем точное.
— Вот как? — насторожилась Рейчел.
— Во всяком случае, общеизвестные представления о вампирах не выдерживают никакой критики. Мы такие не потому, что прокляты или Бог от нас отвернулся, — объяснял Бастьен. — Поэтому религиозные символы на нас не действуют.
— Понятно, — медленно проговорила Рейчел.
— Мы не одержимы демонами, лица у нас не перекашиваются, и мы не высасываем у людей всю кровь до последней капли, наслаждаясь их мучениями.
— Угу.
— Наши особенности научно объяснимы и обоснованы.
Бастьен наконец-то завладел ее вниманием. Этьен с облегчением отметил, что теперь она слушает по-настоящему.
— Наш род очень древний, — продолжал Бастьен. — Наши предки жили еще до основания Римской империи, до рождения Христа. Да что там — еще до летописных времен.
— Серьезно? — На лице Рейчел опять появилось сомнение.
— Да. Наши прародители жили на земле, которая многим известна как Атлантида.
— Д-а-а… — По ее тону и знакомому скептическому выражению на лице Этьен догадался, что Бастьен снова впустую тратит слова.
— Наши ученые намного опередили свое время. Они открыли… Как бы это попроще объяснить… Ну что-то вроде микромолекул.
— Микромолекул? — Рейчел успокоилась, вновь ощутив под ногами твердую научную почву.
— Да. Они применили какие-то хитрые биотехнологии и создали микромолекулы направленного действия — что-то вроде дружественных организму паразитов.
— Паразитов? — Рейчел заинтересованно слушала, и в душе Этьена зашевелилась надежда, что она наконец-то перестанет убегать от правды.
— Да. Они питаются нашей кровью.
— Итак, кто-то поставил безумный научный эксперимент, — подытожила Рейчел и облегченно выдохнула, когда Бастьен кивнул. — Но как эти микромолекулы попали в организм ваших предков?
— Их специально внедрили, — признался Бастьен. — Понимаешь, изначально их разработали для того, чтобы они жили в кровяном потоке и помогали заживлять поврежденные ткани. Что-то вроде микроскопических хирургов, которые, так сказать, работают изнутри. Но когда эти микромолекулы попали в кровь наших предков, обнаружилось, что они не только восстанавливают ткани, но и омолаживают их, а также излечивают болезни.
— Я поняла: они лечат и восстанавливают клетки тела. В результате вы получаете железное здоровье и вечную молодость, а они взамен потребляют вашу кровь?
— Совершенно верно, — улыбнулся Бастьен. Призадумавшись на минуту, Рейчел заметила:
— Сколько же крови уходит на то, чтобы постоянно восстанавливать и обновлять клетки тканей?
— Очень много. Тело обычного человека столько не вырабатывает.
— Вот почему вас так и тянет впиваться людям в шеи, — догадалась Гаррет.
Этьен закашлялся.
— И не надо так на меня смотреть, — огрызнулся он, когда все головы дружно повернулись в его сторону. — Не я ее этому научил.
— Мы больше не впиваемся людям в шеи, — успокоила Рейчел Лизианна, подсаживаясь к ней с другого бока. — Согласна, в прошлом возникала такая необходимость, и изредка, когда здоровье под угрозой или… одолевают страхи, — они с Грегом переглянулись и обменялись улыбками, — кое-кто из наших сородичей принимается за старое. Но с тех пор как появились банки крови, кусать людей стало дурным тоном.
— Банки крови? — Рейчел удивленно округлила глаза. — Наверное, для вампиров это что-то вроде ресторанов фаст-фуд, типа «Макдоналдса».
— Скорее, не «Макдоналдса», а гастрономического отдела с холодными закусками, — брезгливо поморщившись, поправила Лизианна. До недавнего времени ей самой приходилось «впиваться людям в шеи», так как она страдала сильной формой гемофобии. Ситуация глупее не придумаешь — вампир падает в обморок при виде крови. А Лизианну эта напасть преследовала с самого детства. Теперь она излечилась, но по-прежнему не могла привыкнуть к холодной крови из пакетов.
