Мощный катер авиационных очертаний Браун выбрал по ката- логу, а покупкой яхты занялся сам. Оказалось - это очень приятное дело, прогуливаться в сопровождении солидного консультанта по специальному причалу, вдоль которого покачива- лись ждущие хозяина суда - катера всех мастей, моторные лодки, яхты - от прогулочной до крейсерской и даже небольшая парусная шхуна.
Определиться с выбором Остину было нетрудно. Он пропускал мимо ушей комментарии по поводу водоизместимости, скорости и маневренных качеств той или иной модели, но внимательно огля дывал внешнюю стать. Откуда было знать опытному фирма- чу-консультанту, что этот клиент, действуя в обратном общепри- нятому порядке, подбирает яхту под имя, т.е. в первую очередь для того, чтобы вывести на белом, изящно выгнутом носу завет- ные буквы.
- Вот эта, пожалуй, - остановился он у стройной, легкой яхты, напоминающей чем-то веселого породистого жеребенка.
- Отличный выбор, - просиял консультант. - У мсье наметанный глаз. Это суденышко - штучная работа! Ориги- нальная модель, выпущена всего в двух экземплярах.
Подписав чек на огромную сумму и приняв поздравление с удачным приобретением, Браун в специальной графе купчей с удо- вольствием пометил условие: отбуксовку яхты к собственному Острову и начертание имени, цвет и шрифт для которого он выбрал в специальном альбоме. "Наверное, с таким вот остервенелым упоением вырезает школьник на парковой скамейке инициалы своей девушки. Сердце замирает от тайной радости - не важно, помечаешь ли ты вновь открытую звезду, яхту или просто тополь в саду. Это всегда клятва и дар" - думал он, с сожалением перепоручая процедуру написания профессионалу. "Вот и все, что я сделал для тебя, Витька. Прости, что больше ничего не смог, хорошая моя", - прошептал он и покинул причал.
3
...Виктория Анатольевна караулила у плиты картофель в мундире, пыхтевшую под тяжелой чугунной крышкой, проложенной газетой "Правда". На кухне было душно и сумрачно - вечернее окно, без шторок и занавесок, запотело, голая лампочка под потолком излучала свои 60 ватт. Две конфорки рядом с набухающей кашей, занятые соседскими кастрюлями, распространяли вкусный запах свиного борща.
Анатольевна в этот раз на мясо не наскребла - зарплата будет послезавтра, а картошечка с постным маслом и так хорошо пойдет. Счастье, что Алексей разносолами неизбалован, и аппетит у него волчий - все сметет, что на столь не поставь. Главное, чтобы побольше было.
Как залетная птаха впорхнула Ольга - в пестром халатике и капроновой зеленой косынке поверх оранжевых бигуди, на ходу отключила газ, схватила из шкафчика печенье и хлопнула по пле- чу застывшую на своем табурете соседку:
- Да брось ты свою стряпню, Анатольевна! Пошли ко мне - там по телику Поль Робсон поет - прямо из Москвы.
Получив на комбинате к майским праздникам премиальные, Ольга купила новенький "Темп-2", с огромным экраном, чуть ли не вдвое больше КВНовского, что с линзой вообще было почти как кино. Сдвинув стулья поближе, женщины прильнули к экрану. Яркий голубой прямоугольник, отрегулированный ручкой "контрастность" и успокоенный от поперечных подергиваний "частотой кадров" открывал невероятно отчетливую и абсолютно невозможную здесь, в этой комнате, картину. Это было не просто "окно в мир", как писали газеты, а выход в другое измерение - за пределы реального, мыслимого, допустимого. Вик- тория, оказавшись перед экраном, каждый раз стеснялась взгляда дикторши и машинально поправляла халат. Почему тогда, еще до войны, обсуждая с Остапом на волжском берегу перспективы технического прогресса, обещавшего появление "видео-радио", они были радостно готовы ко всему, что сулила наука - полетам на Луну, чтению мыслей на расстоянии, перемещениям во времени и продлению жизни за пределы возможных сроков. Но не могли и представить не только Хиросиму и Нагасаки, но и простого артобстрела, уносящего жизнь? Как же случилось, что страшное, жестокое стало нормой, житейской привычной бедой, а чудеса мирной жизни смущали необъяснимой, тяжелой обидой.
То, что показывал сейчас телевизор, было сказкой сбыв- шейся для других, украденной радостью, миновавшей, обошедшей стороной ее, Виктории жизнь.
