— Да, конечно, леди Тиррина, мы знаем, какому наказанию Небес была подвергнута ваша гордыня. Пока вы выздоравливали, вашими сиделками были сестры моей обители.
С-селедка костлявая! Я стиснула зубы, но продолжала:
— Я благодарна вашим сестрам за помощь и пожертвую полсотни золотых вашей обители. Знаю, сумма небольшая, но я боюсь снова впасть в грех гордыни. Напомните мне об этом разговоре при следующей встрече. Сейчас же я хотела узнать, что меня ждет на церемонии, и понять, будет ли магической моя клятва перед Небесами, и зачем, если я не маг, с меня будут брать такую клятву?
— То есть вы забыли даже это?
— Увы. Все, что связано с магией. Потому я и хочу знать о магических клятвах как можно больше. Зачем они? Неужели недостаточно простой?
Женщина откинулась на мягкую спинку сиденья, непроизвольно провела ладонью по бархатной обивке, но не украдкой, как делают нищие, впервые попробовавшие королевскую роскошь, а словно наслаждаясь ее мягкостью и что-то вспоминая. Мне даже на миг стала интересна история этой некрасивой грымзы. Что заставило ее, магичку и, похоже, аристократку, избрать путь отречения от мирских благ?
Унтана разлепила, наконец, сухие губы:
— Недостаточно. Есть несколько видов магических клятв. Во-первых, все маги присягают королю на верность, и вас должны были привести к присяге еще в детстве, когда вы впервые попробовали силу. Это делают родители или наставники на большом ежегодном приеме у городского главы перед представителем короля. На маленького мага накладывают ограничители силы, прежде всего, чтобы он сам себе не навредил. Любая магия до восемнадцати лет дозволена только под контролем учителя. Вы, леди Тиррина, или кто-то, кто хотел вам зла, взломали эти ограничители, когда вам исполнилось пятнадцать. Результат вам известен.
Я кивнула.
— А у других как?
— У других магов ограничители снимают в день первой инициации, в восемнадцать лет, чтобы заменить новыми, более свободными, ведь маг уже способен себя контролировать и предвидеть последствия. Церемония та же, что и в семь-восемь лет. Клятву принимает королевский представитель. Иногда он и старший рода — одно лицо. Полноценную магическую присягу лично его величеству приносят только высшие аристократы. Другие маги — после полной инициации, в двадцать один год. Вам еще рано. Хотя… Король — молодой, но сильный политик, он мог потребовать присягу с невесты Ворона. Так?
— Да, я дала клятву, — погладила я левое запястье.
— Вот оно что… — Женщина сглотнула и скривилась так, словно проглотила лимонного ежа. — И что вас беспокоит?
— Зачем она? — в третий раз повторила я вопрос. — Я не воин, не рыцарь и даже не маг. Чем я могу навредить без клятвы?
— Леди, вы хорошо понимаете, за кого выходите замуж?
— Думала, что понимаю.
— Прежде всего лорд Дэйтар — маг, избранник Темных Небес, некромант. И в моем храме считают: никто не знает, на что он в действительности способен.
— И что? Я-то не маг!
— Вы — его жена. Будущая. Вы должны запомнить, что перед Небесами муж и жена становятся единым целым, как едины Темное и Светлое Небо. Потому и невозможны разводы, разрешенные в диких странах, не ведающих высшего благословения, что в одобренном Небесами браке сплетаются в неразрывное единство души и магия. Поэтому маги предпочитают искать в пару магиню — такой союз усилит обе стороны.
— А брак с бессильной — ослабит?
— Разумеется, в какой-то степени. Как гиря, подвешенная на ноги бегуна, его замедлит. Поэтому вы — идеальная партия для Ворона в интересах многих, но… не для него самого. Поэтому ваш брак раньше был немыслим, и в невесты виконту Дэйтару прочили вашу сестру, обладавшую очень слабым даром. Король не может позволить кому-то быть сильнее его. Храмы тоже опасаются усиления могущества темной стороны Небес. Это может нарушить равновесие.
— Понимаю. Но клятва… — вернула я монашку к сути вопроса.
— Смысл вашей присяги вот в чем. Если магия Черного Ворона будет для вас безопасна, вы станете женой и сможете принять часть силы, если ваш муж захочет поделиться могуществом в ущерб себе. Это чрезвычайно редко случается, ни один мужчина не захочет стать слабее. Один раз за всю историю и было. Но наш король предусмотрел и такой случай. А если вы обретете силу, леди Тиррина, при ваших-то совсем не детских пороках души, в коих вы были замечены до кары Небес… — Монахиня осенила себя священным знаком. — Маг, не связанный клятвой верности королю, государству и людям, — опасен. Такой маг будет объявлен вне закона.
