В землях югры стал свейский конунг. А побратимов Эйвинда и Скегги в Веселинов послал со словами: «Стань моей женой! И фиорды, и острова лягут у твоих ног!».
Между тем хитрые югровы князьки воспевали перед Хадгаром достоинства Лебеди, распаляли свейскую страсть. И слушал конунг их бесконечные речи, и радовалось, учащённо билось его сердце.
— Говорите больше! Мне приятно слышать о ней.
И старались югровы князьки:
— Такого, как ты, ждёт Дейна! Ты именит и славен! Сокол, брат, сокол! Найдётся ли ещё такой в Ландии вашей? Нет такого! Много мы свеев перевидали...
Вскоре Эйвинд и Скегги вернулись вместе с риксовым посадником и ответ Дейны привезли: «Возвращайся, Хадгар, в свою Ландию и к ногам девы свейской клади фиорды и острова».
Тогда, униженный отказом, обозлился конунг. Его побратимы в отместку за нанесённую обиду убили посадника-анта. А Хадгар сказал испуганным князьям-юграм:
— Вот видели вы, что я сделал с неугодным мне посадником. То же и с вами будет, если откажетесь повиноваться, если откажетесь для меня войско собрать.
Отвечали югры:
— Очень боимся мы, свейский князь, войска Веселинова. Не знаем, чего боимся больше — твоего гнева или антского войска...
Посмеялся над ними Хадгар:
— Гордости в вас мало. Потому вы и страхом полны. От того и мучения ваши, что задавлена антом югорская воля. Скиньте ярмо! Забудьте страх. Я, Хадгар-конунг, вас поведу!
А поразмыслив, ещё сказал:
— Если же сумеем Дейну Лебедь достать, то нареку вас братьями и золотом щедро оделю — осыплю золотом. Вы хоть знаете, что такое золото и в чём его сила?..
Тогда согласилась югрова знать:
— Будь по-твоему, Хадгар.
И повелели югры спешно собрать ополчение.
На полпути ко граду Веселинову встречено было ополчение Хадгара риксовым войском. Вёл его Тать, рядом же с ним и Бож был. А всего-то войска — до трёхсот всадников нарочитой чади. Иных риксов не стали призывать, знали, что одолеют свейскую смуту силами Веселинова.
Не спешили нарочитые вступать в бой. Мощь свою сознавая, громогласно осмеяли они затею Хадгара и его спешное ополчение.
— Убирайся! — кричали. — Выродок. Лиходей. Убирайся вон!.. Ценим мы дружбу свейскую, когда с миром приходит к нам Бьёрн-конунг — достойнейший из достойных. Но когда волковать к нам приходят вороватые, тогда и уходят ни с чем, если ещё шкуру свою унесут в целости!
Грозили нарочитые:
— За то, что посадника зарезал, бит будешь, свей!
На эти выкрики призывным кличем ответил гордый Хадгар. И вскинул именной меч, и послал коня на острия антских копий.
Не отставали и побратимы, кличу вторили, вслед конунгу галопом шли, впереди себя копья выставили. А Кирова знать спешила за побратимами. Ополчение же развалилось, когда двинулось уверенное и грозное риксово войско. Часть назад, к лесу, побежала, часть увлечена была князьями. Да и те не желали с нарочитыми биться, не поддерживали своих князей, запуганных Хадгаром. «Ант нам больше добра принёс, чем зла, — думали югры. — С антом можно ладить. А от свея одни несчастья. За что же мы гибнуть должны? Стало быть, за вожделение свейское, за похоть рыжего кобеля!»
Потому не долгая вышла битва. Югры сами сдавались в плен — те, что ещё не разбежались. Лишь возле свеев-побратимов ожесточённо звенели мечи. Соскальзывало железо с доспехов, кольчуги рвались под ударами копий. Далеко неслись звон, скрежет, брань. И призывы слышались со всех сторон! И со всех сторон славили волка, в побратимы его звали, верность волчью прочили.
— О́дин[23] с нами! — кричали свеи и проклинали разбегающуюся югру.
Югровы князьки ложили головы, так и не зная, во имя чего. А конунги Хьёрт и Торд тоже упали с коней. Их громкая слава приравнена была теперь к вечной славе героев, их имена были выкрикнуты Хадгаром после имени бога Одина, а тела побратимов пали под копыта.
— Бит будешь, свей! — грозили кольчужники и пытались щитами оглушить конунгов.
Тать вставал в стременах, глазами выискивал рикса.
— Где Бож?
Но не знали о том нарочитые, не могли ответить Татю.
Отступали, приседая, свейские кони. Возле Хадгара теперь собрались побратимы. Кольчужниками теснимые, не отрывались далеко.
