За время существования в этом помещении камер, здесь побывало столько преступников: убийцы, насильники, разбойники, грабители, рецидивисты, и сейчас сидят немало опасных преступников, но никому из них не приходила в голову мысль и ни у кого из них не хватило ума разобрать стену или, хотя бы пытаться, чтобы вырваться на свободу.
Были, конечно, случаи – пытались как-то сорвать пол. Пол был деревянный, из досок. После первой же вынутой доски, беглецы были разоблачены. В другом случае, беглецы обманным путём заманили постового в камеру, связали его, отобрали пистолет. Но при попытке выйти из здания были задержаны. На моей памяти было ещё два случая побега, но это уже сбежали не из камеры, а при посадке осуждённых в вагон – зак. «А вот нашёлся один такой: не рецидивист, а совсем молодой и к тому же первый раз за решёткой», размышлял я, осматривая дыру в стене.
– Слушай, Джек, обратился я к Дмитриченко, я никак в толк не возьму. Как же беглецы покинули двор милиции? Я вот смотрю, стены двора высокие, почти два метра. Кроме того, сверху стен колючая проволока.
Обрывов не видно. От туалета до гаражей по цепи ходит служебная собака. Слушай, а где же собака? Что-то я её не вижу, ты не знаешь?
– Вчера, как я знаю, приболела она. Кинолог Бакланов возил её к ветеринару. После ветеринара куда Бакланов её дел, не знаю. Вечером, когда я уходил с работы, собаки во дворе не было.
– Была бы собака в ту ночь на своём месте, вряд ли беглецы бесшумно ушли бы со двора. Собака им точно помешала бы. Подняла бы лай.
– Конечно, услышав лай собаки, дежурный принял бы какие-то меры, неохотно отозвался Джек.
– Тебе не кажется, Джек, что этим беглецам очень повезло? То стена камеры оказалась трухлявой, то собаки не было на месте. Им-то вот повезло, а как нам было тяжело установить и задержать Джангирова и Исмаилова, помнишь?
Дмитриченко грустно вздохнул и, отрешённо взглянув в сторону, сказал:
– Их преступления не скоро выветрятся из моей головы. Такие преступления и как они раскрывались, не забываются. Да, сколько сил, энергии, ума, сколько нервов, сколько бессонных ночей… Всё насмарку, всё заново надо начинать, в сердцах заключил Дмитриченко. Всё это из-за этих безмозглых, безответственных постовых…
– Что теперь сделаешь. После драки, что толку кулаками махать. Что было, то прошло. Представляешь, Джек, как ты сказал, скоро прибудет областное начальство и начнёт косить траву направо и налево. А если вдуматься, ведь это же начальство не один раз приезжало с проверкой в отдел и в том числе, КПЗ проверяло. И я с полной уверенностью могу предполагать, что оно не обращало внимания на трухлявость здания. Теперь, будь спокоен, обратит!
– Ещё как обратит! – вставил слова Дмитриченко. Всю вину возложат на руководство отдела и постовых. О себе забудет, как пить дать. Мне вот жалко начальника КПЗ. Его недавно назначили, не успел по-настоящему войти в роль, а тут, натесь, ЧП!
Я сочувствую им, поддержал я Дмитриченко, но вину с них тоже нельзя снимать. Как так, считай за двое суток не произвели ни одной проверки камер. Хотя бы заглянули в глазок. Это просто: ходишь по коридору, подошёл к камере, загляни в глазок, прислушивайся. Это же, действительно, безобразие, безответственность! Меня сейчас, Джек Фёдорович, беспокоит совсем другое. Переживаю за уголовное дело по обвинению Джангирова и его подельников. Я двух из них ознакомил с делом раньше, а Джангирова и Исмаилова вызвал на понедельник, для ознакомления. Не понимаю, почему их раньше времени привезли? У меня срок расследования по ихнему делу истекает через пять дней.
– А сроки содержания под стражей, как? неожиданно задал вопрос Дмитриченко.
Я задумчиво глянул на него и сказал:
– Сроки содержания под стражей Джангирова и Исмаилова истекают через пятнадцать дней. Я сейчас в глубоком тупике.
– Это почему же? спросил Джек.
– Как почему? Сколько времени потребуется или уйдёт, пока задержим беглецов, одному богу известно. Вот и думай: продлевать сроки содержания под стражей или ждать… Мне ведь, по сущности, через пять дней надо подготовить постановление о продлении срока следствия к областному прокурору. Вовремя не продлишь, получишь нагоняй.
