Наталья положила трубку, не дожидаясь ответа, а Виктор набрал номер шефа. Услышав недовольное «алло», сказал:
– Николай Степанович, вы мне звонили? Извините, тут у меня что-то с аппаратом.
– А, Виктор? – интонации Лисицкого чуть смягчились. – Ты мне нужен по одному делу.
– По какому?
– Не телефонный разговор, – сухо ответил шеф. – Подъезжай в редакцию… – он секунду подумал. – В конце дня. Часиков в семь. Договорились? Не волнуйся. На твой отпуск никто не посягает. Все, мне некогда. Жду в семь.
Виктор немного постоял с телефонной трубкой в руках, потом осторожно положил трубку на рычаг. Озадаченно потер правую щеку (дурацкая привычка), укололся об успевшую за ночь отрасти щетину и пошлепал опять в ванную. Физиономия, глянувшая на него из зеркала ему не понравилась. Она явно требовала ремонта, как минимум – косметического. Виктор взял со стеклянной полки бритву, воткнул вилку в розетку. Поднес бритву к уху и зачем-то прислушался к мягкому жужжанью. Вспомнилась студенческая шутка: воткнуть вилку в радиорозетку, а после слушать слабый, но вполне разборчивый голос диктора, читающего «Последние известия». Или не шутка? «Надо будет как-нибудь попробовать, проверить,» – лениво подумал он и заводил бритвой по двухдневной щетине.
Всякий раз, когда Черноусову приходилось наводить порядок после веселого мероприятия, он удивлялся вместительности и даже огромности крохотной однокомнатной квартирки. Во всяком случае, складывалось впечатление, что несчастные шестнадцать квадратных метров, ограниченные бетонными стенами, включают в себя невероятное количество тайных мест, куда не ступала нога хозяина. Компании у него обычно собирались порядка десяти-двенадцати человек. И лишь наличием в квартире невидимых обычным глазом, но многочисленных тайных троп и закоулков можно было объяснить обнаружением наутро большого количества неожиданных предметов – от бумажников, безуспешно разыскиваемых владельцами накануне, до галстуков и пиджаков неизвестного происхождения. Например, однажды Черноусов нашел в шифоньере настоящий фрак. Память не смогла подсказать личность хозяина столь редкостного наряда. Сам он тоже никогда более не объявлялся. Так и висел этот фрак – самый загадочный предмет в ординарном жилище корреспондента областной молодежки.
Сегодняшнее утро не составило исключения. В одном углу обнаружился солдатский ремень с латунной пряжкой. Пряжка была начищена, и сам ремень производил впечатление предмета, которым владелец безусловно дорожил. Остальные находки оказались вполне традиционными: кошельки, бумажники, складной нож. Исключение составила колода карт, валявшаяся под креслом рядом с балконом. Поскольку сам Черноусов был вполне равнодушен к карточным играм – разве что изредка друзья могли подбить его на то, чтобы расписать «пульку» – то карт в его доме отродясь не бывало. А тут колода, новая, недавно распечатанная. Только верхние три карты почему-то изогнуты по продольной линии.
Виктор взял в руки колоду, снял примятые карты, перевернул. Девятка и десятка пик, десятка червей. Изогнуты так, что в сечении напоминали латинскую «s». Он задумчиво подкинул колоду пару раз на ладони. Что-то такое смутно отозвалось в памяти… Кто-то какие-то фокусы показывал… Он озадаченно потер лоб. Ну да, какой-то тип демонстрировал ловкость рук. Две карты черной масти, одна красной. Угадайте красную. Красная выигрывает, черная проигрывает, деньги ваши будут наши… Карточный вариант игры в «наперсток». Хорошенькие фокусы. Виктор хмыкнул и осторожно положил колоду на столик рядом с телефоном. Очень интересная деталь. Кто же это из вчерашних гостей владел столь редким и опасным ремеслом? Понятно, что никто из его старых друзей. Кто-то малознакомый. Он опустился на заскрипевший диван. Малознакомые… Таковые вчера имелись – минимум двое. Сейчас Виктор четко вспомнил, что, например, Игорек Родимцев притащил с собой какого-то пьяного солдата. Недалеко от черноусовского дома, на той же улице располагалась воинская часть. Насколько можно было понять, Игорь, находившийся в состоянии повышенного альтруизма, узрел грустного, ничего не делающего солдата и пригласил его выпить-закусить. Дальше Виктор вспомнил, что вчерашнее появление защитника Отечества вызвало тихий сдвиг по фазе у Володи Макарова. Будучи хорошо поддатым, Макаров при виде солдата почему-то решил, что празднуется День Советской Армии, 23 февраля (хотя окна были нараспашку, и в них тянуло сентябрьской жарой), и принялся произносить тосты за все рода войск поочередно. Прочие решили, что это такое новое развлечение и наперебой пили за них, а потом – за Первое мая, за Восьмое марта и за Новый год (по обоим стилям). Так что полное отупение большинства собравшихся на вчерашнем сабантуе было спровоцировано явлением Советской Армии народу.
