– Ну, будем знакомы, Деметрий из Коринфа, – сказал незнакомец и взмахами меча перерезал веревки, стягивающие руки пленника.
– Меня зовут Александр из России, – чуть насмешливо сказал освободитель и протянул Деметрию меч караульного. – Надеюсь, пользоваться умеешь?
Деметрий машинально кивнул и схватил меч. Раздетый и окровавленный, он уже не чувствовал себя голым и избитым. Рука привычно легла на рукоять меча и сжала ее. Деметрий улыбнулся и вопросительно поглядел на Александра из России. Но что это за неуловимый легкий акцент? И что это за страна такая Россия? Деметрий был профессиональным наемником и давно мотался по свету. Но про Россию не слышал.
– Ты готов отомстить этим гопникам? – произнес Александр, внимательно глядя в глаза Деметрию.
Перед ним стоял загорелый, коренастый, мускулистый мужчина лет двадцати пяти со старым шрамом на щеке. На бритом подбородке у бывшего пленника пробивалась щетина, волосы были коротко острижены. На его теле Саня также смог разглядеть старые колото-резаные шрамы. Картину довершал перебитый нос, как у боксера. Сразу видно – тертый волчара.
Кто такие гопники, Деметрий не знал, но все понял верно и с энтузиазмом кивнул. Александр начал расспрашивать Деметрия о силах и расположении противника. Тот подтвердил его подозрения. В лагере сейчас находится около трех десятков киликийцев[5]. Еще около двух десятков бандитов ушли сегодня из лагеря куда-то в горы. То ли за едой, то ли за водой. Услышав про киликийцев, Саня нахмурился, пытаясь вспомнить, где же он слышал о таком народе. Но потом тряхнул головой, решив не заморачиваться. Сейчас надо сосредоточиться на бое. На Санин вопрос о ружьях и пистолетах Деметрий непонимающе покачал головой.
– Да я об оружии говорю. Какое у этих киликийцев оружие? – допытывался Саня.
– Ничего особенного, клянусь Зевсом, я не видел. Мечи, кинжалы, копья и дротики. А еще секиры видел у парочки, – ответил Деметрий и внезапно хлопнул себя по лбу. – О приап[6] Аида, там же еще одиннадцать пленников есть!
– Где? – заинтересовался Громов, устав уже удивляться антикварному вооружению банды.
– Да в амбаре сидят, какой-то купец из Эфеса и его люди, – произнес Деметрий и оглянулся по сторонам.
Затем, махнув в сторону моря, он сказал, что киликийцы захватили в море купеческое корыто, перерезав половину команды. Эта посудина сейчас стоит рядом с пиратским судном на якоре. Саня кивнул, подтвердив, что видел два корабля.
– А они драться-то будут, если мы их освободим? – спросил Громов.
– Я думаю, что будут. Их же Кассандр хочет в Египет продать, а оттуда не возвращаются, – немного подумав, ответил Деметрий.
– А ты как тут оказался? И почему тебя плетьми хлестали?
– Да мой корабль затонул во время шторма. Плыл я на Родос, да не доплыл. Когда в воде очутился, то схватился за обломок мачты. Так и спасся. Всю ночь меня мотало по морю, только утром вода утихла. И тут я увидел корабль. Ну, думаю, повезло мне. Посейдон сегодня без гостя останется. Начал кричать. Меня заметили и выловили из воды. Кто же знал, что я к этим крысам попаду? – произнес бывший пленник и сплюнул.
– А били-то за что? – спросил Саня, внимательно выслушав.
– Ну, я двоим из этих сатиров успел по паре зубов выбить, когда они начали меня вязать. Вот они и рассердились, – ухмыльнулся Деметрий.
Громов одобрительно хмыкнул. Деметрий нравился ему все больше. Была в нем какая-то бесшабашность и надежность. Так, наверное, два матерых волка, встретившись на узкой тропе, с полувзгляда понимают друг друга. Чувствуют в другом родственную душу. Еще Сане понравился юмор, с которым бывший пленник поведал о своих злоключениях. Другой бы из этого целую трагедию разыграл. А вот Деметрий рассказывал все с легкой усмешкой, как о каком-то курьезном малозначительном случае из своей жизни.
Внезапно вспомнив, парень подошел к столбу с факелом и, подняв кувшин караульного, который все еще стоял на песке, отхлебнул оттуда на удивление неплохого вина. Затем, отойдя в тень, он протянул кувшин Деметрию. Тот жадно припал к кувшину, но, сделав пару глотков, разочарованно выругался.
