— Вкусившие блаженства братья наши ждут нас к себе!
И чтобы приумножить веселость свою и счастливую веру в спасение, они бросились в подвалы и налегли на винные бочки. Капитан крепости Силади тщетно метался средь них со своими помощниками, тщетно старался навести порядок. Когда же с великим трудом удалось отогнать воинство от бочек, крестоносцы осадили ворота крепости и потребовали опустить подъемный мост.
— Хотим идти за турками!
— Возлюбленный Иисус на правое дело зовет нас!
— Сила Иисуса вселилась в нас. Перед нами никакой враг не устоит!
Они поднимали косы, утяжеленные камнями мотыги и, казалось, готовы были броситься на стражу у ворот, чтобы освободить себе путь. Михай Силади, увидев, что не может с ними справиться, послал за отцом Яношем не отстававшего от него оруженосца, юного Короги.
Капистрано находился в верхних залах крепости у Яноша Хуняди, где они обсуждали дальнейшие действия. По зову оруженосца он тотчас поспешил во двор крепости. Когда крестоносцы увидали его, исступление, в которое обратилась их неистовая вера, еще усилилось. Многие истерически рыдали, вне себя от счастья, другие бросались наземь, целовали края его сутаны, землю, которой касались его босые ноги, падали ничком в пыль и умоляли его ступить на них, по их телам совершить ведущий к воротам путь.
— Да не коснется тело твое земли!
— Ты освободил нас от тяжести грехов, так отдай же нам земной груз свой!
Неповоротливая, потрепанная и неуклюжая крестьянская масса, босоногая сермяжная эта армия обратилась в единый, бестелесный, сверхчеловеческий восторг; усатые и беззубые рты коверкали слова молитв, из-под лохматых бровей лились потоки слез, были забыты все мучения, все убожество земной жизни: перед ними колыхалось достижимое и обещанное им небесное блаженство — многократно возвещанное сладкогласым отцом Яношем блаженство, ради которого, как казалось им, они свершили, быть может, еще недостаточно, и потому хотели, жаждали новых жертв во имя этого блаженства, чтобы — не дай бог — в последний миг не погнали их от врат спасения прочь, назад, в мучительно колючие кусты прежних горестей…
— Веди нас, отец Янош!
— Предательством грешат стражи привратпые против возлюбленного Иисуса нашего!
— Не пускают нас за турками!
— Сотвори чудо, и да опустится пред нами мост!
Однако кое-кто помнил и посулы отца Яноша относительно приумножения" земных благ; и в них — наряду с жаждой счастливого мученичества — пробудилось более осязаемое желание поживы; их возгласы звучали иначе:
— Всю скотину турок с собой увел!
— И шкуры унес!
Все припасы и иные сокровища!
— За ними идем, отобьем все!
Этого последнего требовали не меньше, чем небесного блаженства, и над толпой, сменяя друг друга, то вперемежку, то снова раздельно, неслись выкрики:
— Жертва наша — Иисусу возлюбленному!
— Отобрать у язычников, что нам положено!
— Веди нас, отец Янош!
— Благословение господа с нами. Блаженная, иная жизнь!
— Все у язычников отобьем!
Шумная, готовая к боевым жертвоприношениям толпа все возрастала. Подходили крестьяне, находившиеся в других концах крепостного двора, где по приказу капитана крепости исправляли стены и башни. Заслышав вой и крики, накипавшие уже и в них самих, они побросали взятые в руки камни, схватили лежавшие рядом косы, мотыги, цепы, кривые сабли, подобранные после бегства турок, и неловко, грузно побежали к товарищам. Не успели они добраться до толпы, как сразу же, будто обуянные невидимой силой, превратились в одержимых: они продирались к отцу Яношу, чтобы коснуться края его одежды, и орали вместе со всеми:
— Умереть хотим за родную веру!
— Да простятся нам грехи наши, и да приидет блаженство небесное!
Янош Капистрано стоял посреди судорожно извивавшейся, колыхавшейся шумной толпы, обратя лицо со счастливой улыбкой к небу, как бы оттуда ожидая указаний и повелений; при этом он, подняв высоко вверх, показывал людям простой деревянный крест, который всегда носил с собой.
— Возлюбленный народ мой, радость дающий и сердце мое смягчающий, самоотверженные крестоносцы, вечную боль Иисуса утоляющие! — заговорил он наконец. — Сила господа и храбрость ваша, богом вам данная, одержали победу над язычниками. Вас избрал бог, дабы сломить опасность языческую. За это получите вы место избранное и на том свете. Ежели вы за турками идти желаете, то воля господа в вас говорит. Так вперед на битву, возлюбленные мои венгры, добывайте бальзам целительный на раны страдавшего за нас Иисуса Христа!
