Она поглядела на Феликса. На его красивом лице то появлялось выражение безнадежного страха, то приступ безумной храбрости. Она много раз чувствовала подобное, когда Карл начинал слишком быстро гнать лошадей по неровной дороге. Смесь разных чувств, и возбуждения, и страха, и радости одновременно. Но Феликс не выглядел особенно счастливым, и в этом была существенная разница.
А вот гном выглядел. Его грубое лицо растянулось в зверолюдский оскал, который обнажил почти полностью отсутствующие зубы. Кэт была уверена: он заметил ее взгляд, потому что он обернулся и махнул в ее сторону. Он либо не боится, либо притворяется, решила она.
Они оба держались очень храбро. И, наблюдая за тем, как они дрались, девочка поняла, что это прекрасные воины. Руны на клинке Феликса сияли внутренним светом, как заговоренное оружие в сказках. А секира Готрека, казалось, рубила врагов, как деревья. Но она знала, что все это не имеет значения: они обречены. И зверолюды это понимали.
Поборов себя, она выглянула, когда зверолюды подошли слишком близко. Их вожак, держащий принюхивающегося мутанта на цепи, был тот же самый урод, который пощадил ее накануне вечером в гостинице. Она знала, что он ищет ее, именно ее, чтобы исправить свою ошибку. А его слугами были те, кто ворвался в деревню и сжег ее. Все они были очень большими, выше чем Феликс, тяжелее чем Готрек. Глядя на двух воинов, стоящих перед костром, она подумала, какой же неравной будет эта битва. Человек против чудовища, превосходящего его по весу и по силе. У них не было шансов.
На секунду противники замерли, глядя друг на друга. Понимая всю драматичность ситуации, Кэт забыла о собственных страхах. У нее перехватило дыхание. Готрек возвышался каменным изваянием, а Феликс принял классическую стойку фехтовальщика. Она видела такую, когда Гуго тренировался. На них надвигалась масса бесформенных демонов с оружием наголо.
Она услышала, как Готрек пробормотал: «Готов, человечий отпрыск?», — а Феликс ответил: «Как всегда». Она услышала дикий смех гнома и то, как он бросился в атаку, а Феликс последовал за ним. Ей было невыносимо увидеть, как они падут в бою, и девочка закрыла глаза.
До нее донеслись треск и вопль боли. Это гном, решила она. Он умер первым. Она слышала звон стали и боевые выкрики, за которыми последовали стоны. Феликс тоже умер. Но звук битвы не утих сразу, как она ожидала. Затем постепенно все умолкло. Охваченная ужасом, Кэт открыла глаза, чтобы встретиться со своей судьбой…
Феликс бросился в атаку. Впереди него метнулся в сторону Готрек, уклоняясь от запущенного в него копья. Гном перехватил древко левой рукой — оно скользнуло по всей его ладони и остановилось. Одним прицельным ударом секиры он снес голову изумленному мутанту. Послышался треск, и тварь закричала от боли. Хорошо, подумал Феликс, на одного меньше.
Он скрестил меч с кривой саблей чудовища и достал своего противника, выбивая у того из рук проржавевшую сталь. Чудовище было сильным, но неумелым. Словно бы сам по себе, заговоренный меч Феликса прорвал оборону противника, и через несколько мгновений Феликс увидел, что тварь истекает кровью от множества порезов. Но это только разъярило мутанта, и он обрушил на него удар, который мог бы перерубить Феликса пополам. Он отпрянул назад, яростно парируя. Искры летели, когда их мечи сшиблись. Его рука онемела от напряжения.
Феликс посмотрел прямо в лицо зверолюду: вокруг пасти выступила пена, а в глазах играли сумасшедшие огоньки. Он снова бросился вперед, его меч описал дугу. Инстинктивно Феликс наклонился вперед, сделал один шаг и вскинул меч. Теплые внутренности зверолюда вывалились наружу, тот откатился назад, держа кишки одной рукой и визжа, как поросенок. Второй зверолюд оправился от неожиданности и тоже бросился в атаку, нагнув голову и изготовясь пронзить поэта копьем насквозь. Однако он поскользнулся на брюшной слизи своего предшественника и рухнул прямо к ногам Феликса. Молодой воин поблагодарил Сигмара и обезглавил тварь одним точным ударом. Он повернулся, отряхивая лезвие, и прикончил очередную жертву.
