Токмаков переложил пистолет из кобуры в карман и, отойдя в сторону, стал, прислонившись спиной к дереву. Из здания почты выходили сморенные жарой люди. Один, второй, третий… Токмакову хотелось пить, и он сильнее сжал во рту веточку, выдавливая горьковатый сок.
Почтальон в черной форменной тужурке с синими петлицами вышел из дверей, повесил сумку на руль велосипеда, достал из нее ключ и наклонился к замку. Когда он разогнулся, то увидел рядом молодого парня в линялой синей гимнастерке с серебряными погонами. Он стоял совсем рядом, глубоко засунув руки в карманы.
— Хорошая машина, — сказал Токмаков.
— Ничего, не жалуюсь, — угрюмо ответил почтальон.
— Уж больно она мне нравится, — улыбнулся Токмаков.
— Мне тоже.
Почтальон еще раз оглядел офицера — козырек фуражки, низко надвинутый на глаза, расстегнутый ворот гимнастерки, облепившей крепкое, готовое к броску тело, — и потянулся к сумке.
— Вот это лишнее, стой тихо, — Токмаков резко выдернул из кармана руку с пистолетом, — тихо, я сказал. Давай к райотделу. Дернешься — убью.
11 августа, 14.20. Засада
— А если они поедут другой дорогой, — спросил Грязновский, — тогда как?
— Другой дороги для них нет. Только эта. — Начальник райугрозыска лежал на траве, положив тяжелые руки на кожух пулемета. — Ты не бойся, майор, они выйдут именно сюда.
— Откуда знаешь?
— Точно. Я тебе не успел сказать, ко мне утром сведения поступили, что банда базируется где-то в районе старых схронов, а дорога туда одна. Эта дорога. Другой нет.
И словно в подтверждение его слов, вдалеке застучали колеса телег.
— Ну, что я тебе говорил? — Начальник розыска глубже утопил сошник пулемета, повел стволом.
Грязновский чуть приподнял фуражку, подал сигнал.
Через несколько минут телеги выбрались на поляну. Грязновский мысленно поблагодарил своего напарника, тот выбрал отличное место, в случае боя солнце било прямо в глаза бандитам.
— Ну, — прошептал он, — давай.
Пулемет ударил длинно и глухо. И сразу же две лошади, запряженные в бричку, упали. Одна телега перевернулась, мешки с зерном посыпались на поляну.
Бандиты ответили нестройно из автоматов. Но снова пророкотал пулемет, звонко застучали автоматы оперативников. Бандиты заметались, но, потеряв двоих, поняли, что окружены. Тогда они начали сбрасывать мешки.
— Бросай оружие, выходи по одному! — крикнул, приподнявшись на локти, Грязновский.
Раздалась пулеметная очередь. Пули прошли совсем рядом, опалили волосы.
— Они там как в доте. Пока мы эти мешки расшибем, дня два пройдет, — сказал начальник угрозыска, — они не сдадутся.
— Ладно, — Грязновский достал гранаты, связал их ремнем и пополз к дороге.
— Ты куда, вернись…
Он слышал, как пули противно визжали над его головой, но он полз, и с каждым движением тело становилось все более послушным и гибким. Пора. Он поднял голову, прикинул расстояние и с силой метнул связку. Тяжелая волна придавила его к земле, но он тут же вскочил и бросился к разбросанным взрывом мешкам. С другой стороны бежали ребята его группы.
На дороге, полузасыпанные пшеницей, лежали четыре трупа.
— Погрузите их, — приказал майор, — и отправьте в город.
18.15, Райотдел милиции
Задержанный сидел у стены. Кисти рук, слишком маленькие для мужчины, были туго перетянуты веревкой.
— Развяжите, — скомандовал майор. И уже задержанному: — Садитесь к столу. Вы ведь почтальон, правильно?
Задержанный молча кивнул.
— Вот и хорошо. Значит, читать умеете. Вот ознакомьтесь, статья 59, пункт 3 Уголовного кодекса. Читайте, читайте, там все есть, и пособничество бандитам тоже. Это неважно, что вы сами не убивали…
— Что вам от меня надо?
— Немного. Ответьте, где Музыка?
Задержанный молчал.
— Хорошо, мы найдем его сами. И тогда он начнет давать показания. Тогда уже вас ничего не спасет.
— Сначала найдите. — Почтальон усмехнулся.
— А чего искать, мы его считай что нашли. Не хотите нам помочь — не надо.
В сороковом его допрашивал следователь из Барановичского отдела НКВД. Этот допрос «почтальон» помнил хорошо. Следователь покраснел от крика. А он сидел и улыбался. Так и ушел в камеру, ничего не сказав. Что-то темнит этот майор, сидит тихо, покуривает да рисует карандашом чертиков на бланке протокола. Неужели взяли кого?
