Почтовая карета, за которой они следовали, делала остановки в нескольких городах. В планы Джедидаи входило проехать через каждый из них и попытаться выяснить, не сходила ли там женщина, похожая на Абигайль Хокинс. К счастью, карета тоже направлялась в сторону Денвера.
При мысли о передаче Сюзанны судебным властям грудь Джедидаи тоскливо сжалась. Ему отчаянно хотелось найти свидетельницу, которая могла бы спасти жизнь девушки, так много значившей для него, но он понимал, что должен быть готов ко всему. Нельзя было исключать, что они не найдут Абигайль Хокинс и Сюзанне придется предстать перед судом по обвинению в убийстве одной, не имея никакой поддержки. Хотя нет, не совсем одной, поправил себя Джедидая. В конце концов, у нее есть он. Он сделает все, что в его силах, воспользуется всеми связями, которые у него имеются, обратится в любые инстанции, чтобы наилучшим образом представить дело Сюзанны в суде.
За всей этой ситуацией стоит политика, а политическое давление – мощное оружие. Судьи могут быть продажными, адвокаты подкупленными, а присяжные могут состоять из людей, лояльных сенатору Колдуэллу. Лучше всего будет, если Абигайль Хокинс засвидетельствует невиновность Сюзанны. Джедидая немало размышлял на эту тему. Было ясно как день, что Абигайль Хокинс что-то знает, но что? Не исключено, что она сама убийца. В этом случае будет сложно – если не невозможно – убедить ее выступить свидетельницей. Но, по крайней мере, он мог бы арестовать ее и предоставить суду дополнительную пищу для размышлений. Возможно также, что Абигайль Хокинс видела настоящего убийцу и скрылась, опасаясь за свою жизнь.
В любом случае эта женщина знает, что в действительности случилось той ночью в доме Брика Колдуэлла.
Но если они не найдут ее, сможет ли он оставаться объективным во время судебного процесса? А что, если, несмотря на все его усилия и связи, Сюзанну приговорят к смертной казни? Он никогда не сможет просто стоять и смотреть, как ее повесят. Случись худшее, весьма вероятно, что он нарушит верность закону и поможет Сюзанне бежать за границу, где она будет недосягаема для американского суда.
Джедидая надеялся, что до этого не дойдет, но знал, что, если ему придется выбирать между жизнью Сюзанны и карьерой, он пойдет на любые жертвы, лишь бы сохранить ей жизнь.
Сила чувств, которые он испытывал к Сюзанне, делала его уязвимым. Преступники, которых он преследовал, и сражения, в которых он участвовал, угрожали только его жизни. Потеря Сюзанны представляла угрозу для его ума, сердца и души.
Джедидая не боялся умереть. Риск был частью его профессии, и он давно смирился с мыслью, что может погибнуть в любой момент.
Но смерть Сюзанны – это совсем другое. Как если бы лишиться конечности и продолжать жить, постоянно испытывая боль, постоянно истекая кровью и постоянно тоскуя. Джедидая скорее согласился бы получить пулю, чем знать, что Сюзанны больше нет на свете.
Собственно, он принял бы эту пулю безропотно, если бы это означало, что Сюзанна будет жить.
Забавная штука – любовь! Он прожил большую часть жизни, избегая этого чувства, но теперь, когда оно завладело им, Джедидая знал, что он никогда не будет таким, как прежде.
Что бы ни случилось, он всегда будет любить Сюзанну. Всем сердцем. И это его ничуть не обескураживало.
Они проехали через два города, однако никто из тех, к кому они обращались с вопросами, не помнил, чтобы женщина, подходившая под описание Абигайль Хокинс, сошла с почтовой кареты. И все же Джедидая не сдавался, продолжая поиски.
Сюзанна пришла к выводу, что он решил забыть о том, что произошло между ними прошлой ночью. Эта мысль опечалила ее. Она мечтала о его объятиях и не ожидала, что эмоциональное отчуждение произойдет так быстро.
Когда сгустились сумерки, они разбили лагерь на опушке, неподалеку от дороги. Джедидая развел костер и отправился к ручью, чтобы набрать воды, а Сюзанна принялась вытаскивать из седельных сумок все, что требовалось для приготовления ужина.
Она как раз доставала сковороду, когда услышала за спиной шаги. Схватив чугунную сковороду, она круто развернулась. На краю опушки стоял Джедидая, держа в руке котелок с водой. Его брови иронически приподнялись.
