Лоор сардонически усмехнулся.
— Человечество… Цивилизация… Громкие слова, не более того. А ведь весь вопрос, что понимать под ними. Почему безликая многомиллиардная масса — это человечество, а несколько тысяч избранных — нет?
— Избранных? Ну вот что, Лоор. Не хочу спорить с вами: сегодня вы, действительно, именинник. Но не считайте себя эдаким мессией!
— А почему бы и нет? — холодно проговорил Лоор. — Гема для орбитян чужая.
Родным же домом была База. Несмотря на скученность и неудобства люди притерпелись к ней. То, что можно жить удобнее, даже комфортабельнее, для них откровение. Я дал им Космополис. Кто же захочет теперь переселяться на Гему, с ее неустроенностью, каждодневной опасностью, опостылевшей борьбой за существование? Кто захочет жертвовать собой ради того, что вы называете будущим человечества? Боюсь, что вы плохой психолог, Инта. Впрочем, можете не принимать мои мечты всерьез!
«Неужели все рассуждают так, как он? — похолодела Инта. — Значит, наши усилия напрасны? Нет, не может быть!» — Я стану бороться против вас!
— Как вам будет угодно.
Движение звезд тем временем ускорилось: Космополис, «остановленный» на время стыковки, начал раскручиваться подобно гигантскому волчку.
Пандусы опустели: орбитяне, наблюдавшие историческое событие, поспешили внутрь.
— Ну что же вы, — поторопил Лоор. — Сейчас в главном концентре состоится церемония встречи прибывших.
— Боитесь опоздать?
— Без меня не начнут.
Лоор повернулся и, твердо ступая магнитными подошвами по стальной палубе, направился ко входному люку.
Длительное время общаясь с «призраками», Кей стал замечать их интеллектуальное превосходство, хотя создавалось впечатление, что они пытаются его скрыть.
— Все же догадались, — огорчился Сарп, когда Кей сказал ему об этом. — Да, наш интеллект, действительно, выше. Хотите знать, почему?
— Еще бы!
— Быстродействие живого мозга ограничено его биоэлектрической природой.
Приняв и передав дальше импульс тока, нервная клетка должна отдохнуть, восстановиться. Поэтому скорость передачи информации…
— Знаю, — с досадой перебил Кей. — Как-никак, ученик Корлиса! И когда речь идет о быстродействии электронных машин, у меня нет вопросов. Но вы-то не машины!
— Помнится, вы были обратного мнения, — улыбнулся Сарп.
— Ну сколько можно… Я же давно признал свою неправоту!
— А между тем, вы не так уж и ошибались. Формально мы машины, если только придать этому понятию расширенный смысл. Впрочем, так и поступают. Когда-то машину отождествляли с механизмом, но потом…
— К чему вы это говорите?
— В нас нет ни единой живой клетки. Элементная база — поля, волны, локализованные в пространстве.
— Но вы, поневоле перейдя в иное состояние, вложили в новую форму прежнее содержание, сохранили в неприкосновенности свою личность.
— Сохранили в неприкосновенности? Вот уж, нет! — возразил Сарп. — Было бы глупо не воспользоваться теми преимуществами, которые открылись, как только мы избавились от биологических ограничений.
— Вы… решились преобразовать собственную сущность? — ужаснулся Кей. — Не верю! Я хорошо узнал вас. Вы люди, отличные товарищи. Надежные, верные.
— Ну, спасибо, — улыбнулся Сарп. — И все же, подумайте, как мы могли сохранить свою сущность?
— Да, на самом деле… Ну, пусть не сущность, а индивидуальность, которой начисто лишены машины, личность.
— А вы не думаете, что личность можно синтезировать?
— Создать искусственного человека?
— Человека? Если «призрак» — так вы, кажется, нас называете? — это человек, то безусловно! Но не пугайтесь, в таком синтезе человеческой личности просто нет смысла. Даже если синтезированная личность оказалась бы во всех отношениях идеальной.
— И на том спасибо, — сказал Кей. — Мне бы не хотелось иметь дело с рафинированно идеальной личностью. Умер бы от сознания собственной неполноценности.
— С нами вам это не грозит. Ну, а если говорить серьезно, то индивидуальности мы, действительно, не утратили. Более того, бережем ее, как только возможно. Что же касается интеллекта… мы просто научились его усиливать. Право же, это никому не помешает!
