— Придумал, — обрадованно воскликнул Ктор. — В самом Оультонском заповеднике поселиться действительно не удастся. Но к нему примыкает оградительная зона. В ней жить можно, было бы желание. Вот только желающих пока не было. И я даже не сразу вспомнил о ее существовании.
— Плохо, что люди отвыкли от природы, предпочитают коттеджам жилые комплексы. И ведь до перенаселенности еще далеко, а проблему транспорта, сам говоришь, решить не так уж трудно!
Увидишь, многие последуют нашему примеру.
— И возникнет новая проблема, не так ли? Вот и выходит, что я опять окажусь возмутителем спокойствия. Хлопотно тебе будет со мной, не пожалеешь?
— Побольше бы таких хлопот. Да… Спрашиваешь, не пожалею ли? Хотел бы ответить, что никогда ни о чем не жалел. И поймал себя на том, что это не так. Жалею о годах, прожитых без тебя. Как нелепо я их растратил! Был слеп.
Радовался тому, чего надо было страшиться, и, наоборот, страшился того, чему надо было радоваться. Потерянные годы!
— Неправда, — возразила Джонамо. — Эти годы не потеряны тобой. Они сформировали тебя таким, каков ты теперь. Мне было бы обидно узнать, что перелом в твоем мировоззрении хоть чуточку предопределен любовью ко мне.
— Так или иначе, но вы со Стромом раскрыли мне глаза. Спасибо вам обоим!
— Полно, милый! Не преувеличивай нашу роль. Не мы, так другие сделали бы то же самое. Да ты и без посторонней помощи пришел бы к нынешнему пониманию того, что необходимо обществу. Не могло ведь так продолжаться, верно?
— Не знаю, — честно признался Ктор.
— Ты думаешь, отчего люди охотно пошли за нами? Просто назрела такая необходимость. Это как лавина: покой, неподвижность, казалось бы, вечная застылость, но вот толчок, порой слабый, едва заметный, и громада приходит в движение, набирает скорость, рушится.
— Рушится… — повторил Ктор. — А я боялся любой ломки. Твоя лавина снилась мне по ночам, и я вскакивал в холодном поту, спеша преградить ей дорогу.
— Ну а теперь?
— Теперь я сам несусь в голове лавины, и дух захватывает от восторга.
Только бы не отстать и не стать тормозом… Но отвлечемся от глобальных проблем! Поговорим о нашей будущей вилле. Как ты ее представляешь?
— Она у меня словно перед глазами, — мечтательно проговорила Джонамо. — Сквозь широкие окна в нее проникает лес и как бы продолжается в деревянных сводах… Что ты на меня так смотришь? Уж не осуждаешь ли за эту маленькую слабость?
— Я? Осуждаю? — поразился Ктор. — Как ты могла подумать?
— Мне так хочется немного счастья! Почувствовать себя просто женщиной, капельку взбалмошной, чуточку глупенькой… Ощутить в тебе опору.
— Не представляю тебя ни взбалмошной, ни… Прости, язык не поворачивается!
А вот опорой… Был бы счастлив!
— Тогда слушай дальше, — благодарно улыбнулась Джонамо. — Под окнами грубо отесанные плиты черного мрамора. Вот мы входим в просторный вестибюль. Пол покрыт красноватыми керамитовыми пластинками. Ступени из белого илонита ведут в жилые комнаты. Рояль мы поставим в музыкальном салоне на втором этаже. Ты не против? О звукоизоляции не беспокойся! А твой кабинет…
— С большим камином…
— На нем будут мраморные выступы, чуть выше уровня пола…
— Я закурю старинную трубку…
— Ты разве куришь?
— Нет, конечно. Но одну трубку обязательно выкурю. Протяну ноги к теплу, буду пускать кольца дыма и думать…
— А я сяду рядом и стану на тебя смотреть…
— Милая моя Джонамо, ты так хорошо все представила! Остается задать программу компьютерам и сделать заказ по информу.
— Хорошо было бы построить наше жилище самим, — загорелась было Джонамо, но тотчас одернула себя со вздохом. — Хотя о чем я! Разве есть у нас на это время… Грежу с открытыми глазами!
— Было бы совсем неплохо. Но ты права, не получится. Жаль. Я не прочь сделать что-либо своими руками. А едва ли смог бы. Мы гордились тем, что отказались от физического труда, передали его роботам. Теперь вижу: и это было ошибкой! Электронные массажеры, стимуляторы мышц, тренажные автоматы избавили нас от гиподинамии, но приглушили потребность трудиться в поте лица, заложенную в человеке природой…
Свадьбу решили отпраздновать скромно. Были приглашены лишь немногочисленные друзья. Роль распорядительницы взяла на себя Энн. Ей помогал неожиданно объявившийся Игин.
